Я могу дать ему людей, которых он никогда не встретит, потому что движется в неверном направлении. Он опоздал на поезд; но я в поезде и могу потянуть за стоп-кран. Если он захочет, чтобы я сошел с поезда, я сойду и буду на его месте, а он пусть займет мое; в этом нет проблем. Но для него самого возникнет проблема, потому что мир, который я создал вокруг себя, может управляться только таким несуществующим управ- ляющим, как я.
Но для людей его слишком много. Он будет с каждым разговаривать по три часа. Его слишком много для вас - он заморочит вам голову. Одного интервью с ним будет вполне достаточно, вы не станете его просить о втором. Его могут спросить о чем-то одном, а он начнет говорить совершенно о другом - полностью, абсолютно о другом. Он не слушает вопросов, он полон своей собственной идеологии. Ваши вопросы для него, как трамплин, после них он начинает забрасывать вас своими размышлениями. И по существу все, что он делает, является противоречием: с одной стороны, он проповедует, что нет необходимости в наставничестве, нет необходимости в Учителе; а с другой стороны, сам продолжает наставлять людей.
А как назвать то, что вы ходите по всему миру, как не тем, что вы учите людей? Вы разве сумасшедший? Вы именно учите людей. Возможно, вы внушаете им быть против подобного обучения, но это не имеет значения; это по-прежнему остается обучением. Вы можете говорить, что нет ни Учителя, ни ученика, но люди начнут этому следовать: «Да, нет ни Учителя, ни ученика; но мы приверженцы Кришнамурти, мы следуем за вами». Вы становитесь Учителем, они становятся учениками. Вы гневаетесь, потому что ставите людей перед дилеммой.
Это очень сложная дилемма. Если ученики действительно понимают вас, то они больше не придут вас слушать. Когда-нибудь подобное должно будет случаться: он приезжает на лекции в Бомбей или Нью-Дели и просто сидит, потому что никто не приходит - ведь нет ни Учителя, ни учеников, нет обучения, нет философии, ничего.
Поэтому он сидит неподалеку от галереи искусств Джехан-гир в Бомбее, где по вечерам собираются все вороны Бомбея -хорошенькое место он выбрал себе! А эти вороны в своей прошлой жизни, должно быть, были религиозными проповедниками, потому что все они кричат одновременно, все вороны, в то время как Кришнамурти проповедует свое учение. Он говорит людям: «Если вы осознанны и внимательны, то вас не должны беспокоить вороны, просто слушайте меня».
Но почему? Они осознанны и внимательны, но они слушают ворон, а не вас. Почему они должны слушать вас? Эти вороны создают такой хаос! Это их место: они каждый день заняты этим, и неважно, приходят ученики или нет. Вы приезжаете только раз в году на несколько дней; вы просто самозванец на их территории. Но в один прекрасный день никто не придет, тогда его учение будет исполнено. Но будет ли он счастлив? Нет, он хочет, чтобы приходило больше народу. И именно это продолжает его беспокоить.
Поэтому я сказал Вивек: «Я могу смеяться, потому что он не является для меня проблемой; для меня никто не является проблемой». Но мое существование очень задевает его, потому что это то, чего он хочет сам.
Несколько дней назад Сомендра написал письмо одной из здешних моих санньясинов - женщине. Та писала Сомендре: «Здесь, в коммуне, я так счастлива, как никогда прежде. И я не думаю, что смогла бы жить где-нибудь еще; мое место здесь». Сомендра, должно быть, пытался вытянуть ее отсюда, потому что он пытался создать коммуну в Швейцарии.