А согласно церкви, если он стал просветленным, то первое, что он должен был сделать, это явиться к папе, и если папа даст ему сертификат, говорящий «да», то вот тогда он просветленный, - если папа даст санкцию на просветление… В этом христианский смысл святости - санкционировано папой.
Становитесь кем угодно, - но никогда не становитесь христианскими святыми. Христианский святой просто означает «санкционировано пэлой». Особенно теперь не становитесь христианскими святыми, какую бы цену за это не пришлось платить. Санкционировано папой-поляком! Что за святыми вы будете?
Но Святой Франциск, видя, что папа гневается и что приходят послания, говорящие: «Тебе прежде всего следует пойти к папе», — отправился к нему, коснулся его ног и молил его с простертыми руками: «Благослови меня, скажи мне, как могу я служить Христу, его церкви, христианству и тебе». И папа был, конечно, совершенно счастлив: Франциска санкционировали в качестве святого.
Я понимаю папу и его глупость, потому что никто ничего другого от папы и не ожидает. Но что делал Святой Франциск? Что-то упущено в его просветлении. Он просветлен, но все еще заключен в своей старой обусловленности, как в тюрьме.
Хотя теперь он и знает: «Я не обусловлен», - у него не хватает смелости выпрыгнуть из своего тюремного заключения. Напротив, он решает пользоваться самой тюрьмой, самой обусловленностью, языком, данным этой обусловленностью, нести его послание к людям. Это трусость. Вот почему так много святых прошлого из всех религий потеряли мое уважение.
Я знаю, что они поняли, но их понимание не было достаточно пылким, оно было чуть теплым. Оно не было революционным, оно было ортодоксальным. Может быть, они были обыкновенными людьми, и страх обыкновенного человека все еще тянет его куда-то обратно в тень и влияет на его действия. Их язык, их поведение, их действия, дают указания на то, что они были просветленными людьми, но они также показывают, что не сумели перейти через всю свою обусловленность. Может быть, они думали, что если они перейдут через нее, то им невозможно будет общаться с людьми, ведь людьми владеет та же обусловленность.
Думать подобным образом совершенно правильно для бизнесмена, но совершенно неправильно для просветленного человека. Кого волнует, понимают люди или нет? Если они понимают, им же лучше; если они не понимают: «Отправляйтесь к черту!» - это их дело. Но почему ради вас я должен нести ненужный груз, причем я знаю, что это чистый хлам?
На этом пути многие просветленные люди прошлого потеряли мое уважение. Я не могу отрицать, что они были в том пространстве, где я хочу, чтобы были вы все: они были в этом пространстве, но они остались бутонами, они так и не раскрылись цветами. Они так боялись, что остались бутонами. Они побоялись раскрыться.
Раскрытие всегда рискованно.
Кто знает, что произойдет, когда вы раскроетесь?
Одно известно - распространится ваш аромат.
И это может создать для вас неприятности.
Аромат просветленного человека — это революция, это восстание…
Может быть, лучше оставаться нераскрывшимся бутоном, как те люди, которые не были достаточно смелы, - просветление было не в тех руках.