На самом деле осталось только двадцать два обнаженных джайнских монаха, ведь все это дело настолько утомительно, что когда умирает один обнаженный монах, его не заменяет никто. Это очень трудно. Так что пятьдесят, шестьдесят автобусов… Потом палатки, и на ночь собирается целый городок, а утром монах отправится в путь дальше. И они должны устраивать храмы в таких местах, где, странно сказать, нет ни одного человека, являющегося джайном. Чтобы поклоняться в храме, они вынуждены нанимать брамина.
А брамины и джайны - враги (джайнизм это восстание против брахманизма), но брамины это единственные, кто знает, как поклоняться, и поэтому им платят, чтобы они делали это. На самом деле они не поклоняются; это легко понять: как они могут поклоняться врагу? Этот человек Махавира, статуя которого стоит здесь, непрерывно критиковал браминов. И теперь брамин за плату поклоняется ему. Может быть, в глубине души он проклинает его, но снаружи он восхваляет, осыпает цветами и делает все, что предписывает джайнизм для поклонения.
Поутру весь городок будет готов. Монах приходит и узнает обо всех этих автобусах и о том, что весь этот палаточный городок вырос за ночь. Когда он приходил за день до этого, не было ни одной палатки. И всех этих людей он знает, ведь они непрерывно на протяжении месяцев следовали за ним. И, конечно, все эти люди должны быть достаточно богатыми, чтобы бросить все свои дела, чтобы возить за собой повсюду все свои семьи. А время года действительно трудное. В некоторых местах осадки достигают двухсот дюймов (пяти метров), а в некоторых местах может быть еще хуже - пятисот дюймов - и они должны следовать за монахом даже по горам, ведь джайны устраивают свои священные места в горах.
Индусы устраивают свои священные места по берегам рек. Поскольку индусы почти монополизировали реки, джайны вынуждены были что-то делать, чтобы защитить себя, - все тот же состязающийся ум повсюду. Так что они придумали, что лучше всего будет выбрать высочайшие вершины гор и показать этим дуракам, что реки - это просто грязь. В Индии люди выбрасывают в реки мертвые тела, полусожженные тела, мертвых животных. Очень священные места! Поэтому-то джайны и устраивают свои священные места в высоких горах.
Эти автобусы следуют за ними в эти горы, и палаточные города возникают за одну ночь, пока монах спит, но не у него на глазах. Я спрашивал у этих обнаженных монахов: «Вы что, на самом деле не знаете, что эти люди следуют за вами - одни и те же лица, одни и те же палатки, одни и те же автобусы - на протяжении четырех месяцев? Они дурачат сами себя, но кого дурачите вы? И зачем весь этот цирк?»
В частном порядке они говорили мне: «Вы правы, но что мы можем сказать на это? Вы всегда бьете в то место, где больнее всего. У вас есть сноровка, - говорили они мне, - бить людей в самое слабое место. Это же ясно, четыре месяца… Я знаю, но не могу говорить об этом публично, ведь как иначе я выживу?» Монах зависит от этих людей. Эти люди бизнесмены, они вкладывают деньги. Они хотят, чтобы он говорил бедным людям: «Вы страдаете из-за вашей прошлой плохой кармы, а эти богатые люди наслаждаются своей хорошей кармой из прошлой жизни. Если вы тоже хотите наслаждаться, то делайте хорошую карму, подчиняйтесь священным писаниям, следуете принципам, предначертанным великими учителями, и в следующей жизни вы будете богаты».