Маниша, кажется, что эти диалоги между дзэнскими мастерами и их учениками происходят в совершенно ином мире. Их жизнь проходила в совершенно ином измерении, и они говорили о вещах, которые для тебя не имеют значения. Для них же это были самые важные вещи в жизни. То же, что важно для тебя, не могло иметь никакого значения для них. Мы принадлежим разным мирам. Их мир - мир невероятной красоты и блаженства. Наш мир - мир беспокойства, боли и страха. Это мир смертных. Мы пришли сюда лишь ненадолго - нам не известно, откуда мы явились и куда мы уйдем.
Мы даже не знаем, кто мы есть.
Эти вопросы были оттеснены в сторону техническим прогрессом и наукой. Ум человека стал материалистичен. Человек забыл об одной вещи - собственном сознании.
В этих же диалогах речь идет о собственном сознании и его потаенных секретах. Не узнав этих секретов внутренней жизни, вы не узнаете, что такое жизнь. Ваша жизнь будет весьма поверхностной.
Чем больше вы углубляетесь внутрь себя, тем более глубоким становится все в вашей жизни - любовь, творчество, танец. Можно танцевать очень поверхностно - повторять лишь движения танца, но можно танцевать так глубоко, что исчезнет танцор и останется лишь танец. Когда существует только танец, остается лишь его суть - все второстепенное исчезает. Ты тоже исчезаешь. Ты - несуществен.
Но что-то в тебе - существенное. И эти диалоги направлены на то, чтобы открыть это существенное, ища его под различными углами. И потому всегда необходимо помнить: нельзя смешивать свой язык с языком этих диалогов. Этот язык пришел из иной эпохи, и он служил совершенно иным людям, которые передавали им свой, совершенно отличный от нашего опыт.
Однажды Юнь Куан спросил Хякудзё:
- Учитель, знаешь ли ты, где ты возродишься? Хякудзё ответил:
- Мы еще не умерли, так что, какой смысл говорить о возрождении? То, что знает рождение, - не рождено. Мы не можем уйти от рождения, чтобы говорить о нерожденном. Как-то патриарх сказал: "То, что претерпевает рождение, поистине не рождено".
Очень немногие люди рождаются сознательно и столь же немногие сознательно умирают. Таков естественный закон амнезии: прежде чем умереть, переходишь в совершенно бессознательное состояние. Это - великая операция, и природа сделала все необходимые приготовления. Лишь великий мастер медитации, достигший самадхи, способен избежать этого отравления - надвигающейся тучи лишения сознания. Смерть придет и уйдет. Тело исчезнет, исчезнет и ум, но ядро осознания войдет в новую матку.
Хякудзё говорит: "То, что знает рождение, - не рождено". То, что знает смерть, не умирает. Как может что-то умереть и знать смерть?
Суфийский мистик Омар Хайям написал великую книгу и прославился на весь мир. Ее переводили сотни раз на различные языки, но всегда неправильно. Переводчики думали, что он - поэт, пишущий об этом мире. Он же был мистиком, и о чем бы он ни говорил, он говорил на языке символов. Его книга называется "Рубайят". Рубай - это особая форма персидской поэзии, так же как и хайку - особая форма японской поэзии.
В одном из своих рубай он обращается к друзьям, советуя им не бояться смерти. Для этого есть две причины: если ты умираешь, ты умираешь - тут нечего бояться. Никого больше не остается - так о каком же страхе может идти речь? Если же все происходит так, как учит религия, и ты не умираешь, тогда чего бояться? Страх здесь неуместен.