Спросите психоаналитиков — у них есть ответ: если человек чувствует себя неуверенно внутри, вовне он создаст образ определённости. Он боится своей собственной неуверенности, поэтому он делает такие твёрдые заявления. Человеку, который ощущает определённость внутри, не о чём беспокоиться: он может колебаться, он может позволить себе это, это не страшно. Он скажет: «Возможно»; нет нужды быть определённым. Он может сказать: «Бог — это день и ночь; зима и лето; насыщение и голод; спокойствие и беспокойство» — внешне он может быть парадоксален. Парадокс используется для того, чтобы дать ощущение, что человек не может притязать ни на что, всё, что он может, — это попытаться передать факт. И если факт сложен для вас, что ж, позвольте ему быть таким. Если факт противоречив, пусть ваше утверждение тоже будет противоречивым — оно должно быть только правдивым отражением. Вы не можете просить человека знаний быть парадоксальным: Бог — и зима, и лето… нет! Он абсолютно определён на счёт того, что есть Бог: Он — день, и никогда ночь; Он — свет и, конечно, не тьма. Он хорош, конечно, не плох — он мир, а не война. А если Бог то и другое, и война, и мир — тогда где вы?.. Вас охватывает неопределённость, вы колеблетесь.
Гераклит говорит:
Я НАШЁЛ СЕБЯ.
Вот почему он так парадоксален. Всегда ищите парадокс. Вы всегда наткнётесь на него, если человек нашёл себя, — так как что он может сделать? Если само существование парадоксально… — он лишь представляет его как есть. Но пойдите к миссионеру — он никогда не парадоксален, он никогда ничего не искал. Он всё выучил, он может цитировать тексты. Фактически, он не может ничего другого, кроме как цитировать тексты. И вам хорошо известно, что дьявол очень искуссен в цитировании писаний — он лучший миссионер.
ЕСЛИ НЕКИЕ ГОСТИ
ЗАСТАНУТ ГЕРАКЛИТА
ГРЕЮЩЕГОСЯ У ПЛАМЕНИ,
ОН СКАЖЕТ И ИМ:
ТУТ ТОЖЕ ЕСТЬ БОГИ.
Он никогда не бывал в храме — потому что если вы человек ощущения, если глаза ваши открыты и ваше сердце способно чувствовать., какая нужда ходить в храм? Тут тоже есть боги..
Бог — не личность. Бог есть все, что происходит. Бог — это само существование.
Просто представте себе Гераклита, который сидит у очага и греется. Трещат дрова, пламя вздымается к небу, тепло… Должно быть, это холодная зимняя ночь — и нежданно приходят гости, и они спрашивают: «Что это ты делаешь? Чем занят?» И он отвечает: «Здесь тоже есть боги». То, что он говорит, это молитва — греться у огня означает молиться: если рассматривать огонь как феномен божественного.
Это напоминает мне дзэнского мастера, Иккью. Он путешествовал и остановился на ночь в одном храме. Ночь была очень, очень холодной, и он рзвёл огонь. Он не нашёл нигде дров и взял статую Будды — в храме было много таких деревянных статуй, — и он сжёг её. Старший монах крепко спал… но рядом шум, огонь, и этот Иккью слоняется тут и там… Он открыл глаза — и был ошеломлён… он не мог поверить глазам — потому что человек, которого он пустил переночевать, был буддийский монах, и не просто монах, а известный мастер. Старший монах выскочил из постели, принялся бегать и кричать: «Что ты наделал? Ты сжёг Будду!..»
Иккью взял ветку и стал искать в пепле Будду — но там уже ничего не было, статуя сгорела окончательно.
Монах спросил: «Что ты ищешь? Там больше нет ничего!.»
Иккью сказал: «Я ищу кости — от Будды должны были остаться кости..»
Монах рассмеялся и сказал: «Теперь я точно убеждён, что ты псих. Как же деревянный Будда может иметь кости?»
Иккью сказал: «Тогда неси сюда и других деревянных Будд — ночь длинна, а мой внутренний будда нуждается в согреве…» «Эти Будды — всего лишь дерево, так что не беспокойся. Но тут внутри есть кости, и тут есть настоящий будда — и он нуждается в тепле. Эти Будды больше не годятся — они не имеют костей, просто забудь о них».
Монах выгнал его их храма. Ночь была очень холодна — но эти люди полоняются деревянному Будде и выгоняют настоящего будду. Наутро монах вышел и увидел Иккью: тот сидел возле столба и совершал поклонение. Было прекрасное утро — и он где-то отыскал цветы и украсил ими столб, и бил поклоны. Монах подбежал и спросил: «Что ты делаешь? Это уже полное сумашествие! Ночью ты сжигаешь Будду, а теперь поклоняешся столбу…»
Иккью сказал: «Здесь тоже есть Бог».