Очень хорошо, чтобы было так много наций, но нет необходимости в том, чтобы было так много разновидностей безумия.Очень хорошо, если люди могут совершать поклонение по-своему, молиться по-своему, почитать собственную книгу, любить собственных мессий,—в этом нет никакой проблемы.Но не делайте из этого проблему для других человеческих существ.Это ваше личное дело.Вам что-то нравится, вы предпочитаете определённый аромат—очень хорошо;если кому-то он не нравится, это не делает его вашим врагом.Это дело вкуса—у кого-то другого может быть другой вкус.И различие не подразумевает противоборства, это просто значит, что у человека другой способ смотреть на вещи, чувствовать.

Нет надобности ни в каком фанатизме, нет надобности ни в каком окончательном решении.Если мы можем поддерживать в мире организации без всяких клятв в пожизненной приверженности, без фанатизма, это будет красивый мир.Организации сами по себе не плохи.Организации с возможностью принимать разные решения, без фанатичных подходов просто придадут миру порядок.А порядок, безусловно, необходим.Там, где столько миллионов людей, вы не сможете жить без порядка.Я назвал этот порядок«коммуной».Я назвал его«коммуной»просто для того, чтобы отличить его от организации, политической партии, религиозного культа.Я назвал его просто«коммуной», где люди сходного видения живут в дружественности, со всеми своими различиями.

Они не стирают своих различий, чтобы быть частями коммуны;это стало бы фанатичной преданностью.Их различия принимаемы;это—качества этих индивидуальностей.

И, фактически, это делает коммуну богатой, если в ней столько людей с таким множеством разных качеств, талантов, видов творчества, чувствительности, и все они объединяются, не калеча друг друга, не разрушая друг друга.Напротив, они помогают друг другу стать совершенной индивидуальностью, уникальной индивидуальностью...

Я был потрясён,когда услышал,как ты говоришь,что пирамида человечества состоит из аятолла Хомейни и Альберта Эйнштейна,и между ними нет никакой качественной разницы.Может быть,возможен кто-нибудь третий?

Я сам потрясён, но перед лицом реальности человек беспомощен.Истина в том, что между аятоллой Хомейни и Альбертом Эйнштейном нет качественной разницы;я был бы очень рад объявить, что есть хотя бы небольшая возможность какой-то качественной разницы.Но это не значит, что оба они—люди одного и того же типа.

Аятолла Хомейни—сумасшедший.Альберт Эйнштейн—гений, самый острый разум, которого только произвело человечество.И я не говорю, что они люди одного и того же типа, но что я могу сделать?—они принадлежат одному и тому же спектру.Аятолла находится на самой низшей его ступени, Альберт Эйнштейн—на высшей, но разница только в степени;пирамида одна и та же.

Аятолла Хомейни, Адольф Гитлер, Иосиф Сталин, Бенито Муссолини, Мао Дзе Дун—они настолько же человеческие существа, что и Альберт Эйнштейн, Берт-Ран Рассел, Жан Поль Сартр, Карл Ясперс;они принадлежат к одному и тому же человечеству, к одному уму.

Но аятолла Хомейни и его компания—больны.Ум один и тот же, но их ум болен, перевёрнут вверх дном Альберт Эйнштейн и Бертран Рассел—здоровы.Это тот же самый ум, но в хорошей форме;он такой, каким должен быть.

Но я не могу сказать, что они принадлежат к разным категориям;это было бы ложью.В этом было бы утешение—ты не был бы потрясён, я не был бы потрясён, все были бы счастливы.Но если разрушить истину ради таких глупых утешений, это никому не поможет.