Не будешь ли ты так добр, объяснить это сопротивление медитации?
Мысль о покое и тишине никого не вдохновляет. Это не твоя личная проблема. Это проблема человеческого ума как такового, потому что быть тихим, быть молчаливым значит быть в состоянии не-ума.
Ум не может быть тихим. Ему нужно постоянное мышление, постоянная работа. Ум функционирует, как велосипед; если ты продолжаешь крутить педали, он едет. В то мгновение, когда ты прекращаешь крутить педали, он падает. Ум - это двухколесное транспортное средство, точно как велосипед, а твое мышление - постоянное вращение педалей.
Если даже иногда ты и становишься немного тихим, ты начинаешь беспокоиться: «Почему я тих?» Подойдет что угодно, чтобы создать тревогу, мышление, потому что ум может существовать только одним способом - на бегу, всегда гонясь за чем-то и от чего-то убегая, но всегда на бегу. Бег есть ум. В то мгновение, когда ты останавливаешься, ум исчезает.
Прямо сейчас ты отождествлен с умом. Ты думаешь, что ты - ум. Отсюда этот страх. Если ты отождествлен с умом, естественно, если ум остановится, с тобой будет все кончено, тебя больше не будет. И ты не знаешь ничего за пределами ума.
Реальность в том, что ты - не ум, а нечто за пределами ума; поэтому абсолютно необходимо, чтобы ум остановился, чтобы впервые ты узнал, что ты не ум - потому что ты все еще есть. Ума не стало, а ты все еще есть - и с великой радостью, с великой славой, с великим светом, с великим сознанием, с великим бытием. Ум притворялся, и ты попался в его ловушку.
Вот что ты должен понять в процессе медитации: как человек отождествляется с чем-то таким, чем не является на самом деле.
В древней притче Востока говорится, что одна львица прыгала с одного холма на другой и в прыжке родила львенка. Львенок упал на дорогу, где паслось стадо овец. Естественно, он смешался с овцами, стал жить с овцами, вести себя, как овца. Он понятия не имел, и ему даже не снилось, что он - лев. Как он мог знать? Вокруг него были только овцы. Он никогда не рычал, как лев; овца никогда не рычит. Он никогда не оставался один; овца никогда не остается одна. Она всегда в толпе - толпа уютна, безопасна, надежна. Если вы видите идущих овец, они всегда ходят вместе, так тесно, что почти спотыкаются друг о друга. Они так боятся остаться одни.
Но лев стал подрастать. Это было странное явление. Умственно он отождествлял себя с овцой, но биология не слушается твоих отождествлений; природа не собирается тебе следовать.
Он стал красивым молодым львом, но поскольку все случалось постепенно, овцы привыкли и к тому, что он лев, а лев привык к овцам. Овцы, естественно, думали, что он немного сумасшедший. Он не ведет себя правильно - он немного с приветом - и продолжает расти. Так не должно быть. Он притворяется львом... но он не лев. Они видели его с самого рождения, они его растили, они давали ему молоко. Он не был вегетарианцем от природы - ни один лев не вегетарианец, но этот лев был вегетарианцем, потому что овцы вегетарианцы. Он привык с большой радостью есть траву.