Запад никогда не развивал ничего подобного в медитации - в этом смысле он беден, очень беден. Даже так называемые пророки, спасители и мессии так никогда и не смогли выйти за пределы молитвы, молитва - это последнее, потому что Бог является предельной целью.
Медитация - это революция в религии.
Она просто отбрасывает Бога, даже не споря о нем. Он не заслуживает даже спора, потому что это гипотеза - недоказанная, не пережитая; она не стоит того, чтобы ее рассматривать.
У меня был друг, профессор Уилсон, который преподавал в теологическом колледже в Джабалпуре. Он не мог понять, что может быть религия, в которой нет Бога, в которой нет молитвы. Запад в последние пять или шесть веков никогда не помышлял о том, что возможна религия без Бога, без молитвы. Фактически, она возможна только без них. Это отвлечения, препятствия на пути религиозной революции. Это ее враги.
Дьявол не сделал миру ничего плохого - его не существует. Бога тоже не существует, но он причинил огромный вред. Бог заставлял человека оставаться сфокусированным на чем-то внешнем, а пока ты сфокусирован на чем-то внешнем, ты остаешься в уме. Медитацию нельзя навязать снаружи; только ум обладает способностью фокусироваться на внешнем. Ум нельзя принудить сосредоточиться на внутреннем, это умеет только медитация. Таким образом, ум и медитация - это диаметрально противоположные пути.
Не без причины люди медитации назвали свой путь путем не-ума. Но если ум отброшен, боги, всевозможные теологии, дьяволы, рай, ад и их подробности, идеи о грехе и добродетели - все это отброшено, потому что все это части ума. И Запад остался одержимым умом - как будто ты только ум и ничего больше, и твое существование состоит из телоума (Bodymind), вот и все.
Воспитанная на западный лад, Кавиша подумала, что, наверное, это какая-то метафора, или, может быть, в этом есть какой-то смысл. «Смысл» - умственное слово: если в этом есть какой-то смысл, думай об этом смысле, найди, в чем смысл.
Ты не сможешь найти в этом никакого смысла. Он приходит из внутреннего источника твоего существа, где у самого смысла нет смысла, где вещи просто есть - в великом великолепии, в великой красоте, но без смысла. Смысл - это логическая концепция, а логика - это продукт ума. Существование о ней ничего не знает.
Поэтому сначала она подумала, что это может быть метафора. Очевидно, это придет в западный ум. Но метафора тоже должна иметь какой-то смысл. Она должна на что-то указывать; метафора должна быть для чего-то: представитель, указатель. Но какой в этом смысл? Если подходить с точки зрения поиска смысла, это хайку бессмысленно. Это опыт. И оно действительно описывает то, что происходит с сознанием, - всего лишь в нескольких словах.
И в этом красота хайку. Оно использует минимальное количество слов. От него нельзя отнять ни слова, все уже отнято, осталось только самое существенное.
Сидя в молчании - вот два слова. Это начинается с сидения, это начинается с тела. Если тело может сидеть в молчании, в расслаблении, это безмерно помогает уму стать молчаливым. Если тело беспокойно, напряжено, тогда не может быть молчаливым и ум. И это хайку начинает с самого основания: «сидя» - просто значит в расслаблении, в отдыхе, непринужденно, как дома, без напряжений.