Но теперь ясно одно: трехсотлетний научный опыт показывает, что ни одна теория не станет подлинным знанием, и это всего лишь временная гипотеза. Ее уничтожит человек с более развитым интеллектом, с более острым логическим умом, с более совершенным оборудованием.
Дарвина наука уже не принимает. Идея о том, что человек произошел от обезьян, говорит сама за себя, ведь для нее не нужны никакие доказательства — достаточно посмотреть на человека! Но обезьяны существуют в своем виде миллионы лет, и человек все это время был самим собой. Мы не видим, чтобы люди откатывались назад в своем развитии к обезьянам, то есть карабкались на деревья, отращивали хвосты и прыгали, и мы не видим, чтобы современные обезьяны слезали с деревьев, вставали на ноги и делали такие заявления: "Вот теперь я человек".
Нет ни одной научной теории, которая осталась бы истинной. Все изменилось, и все меняется так быстро, что, возможно, в будущем будет невозможно даже читать газеты.
Один из величайших математиков (может быть, самый великий математик), Гёдель, написал книгу по своему предмету. Всю жизнь, а точнее — сорок лет, этот человек зазря потратил на то, чтобы дать миру полную книгу по математике, чтобы уже ничего не нужно было совершенствовать. Это был великий гений. Когда же он приближался к концу своей книги, Бертран Рассел уничтожил весь его сорокалетний труд маленькой загадкой.
Бертран Рассел тоже был математиком, и он также написал очень значительную книгу по математике "Принципы Математики", которую, как мне кажется, никто не читал, кроме нескольких безумцев вроде меня! Он узнал о том, что британское правительство приказало всем библиотекам составить каталог всех имеющихся у них книг, причем сохранить одну копию каталога в библиотеке, а вторую копию отослать в центральную правительственную библиотеку, чтобы там можно было выяснить, какое количество книг насчитывалось в стране.
Библиотекари составили каталог… и в конечном итоге несколько разумных человек начали ломать голову над тем, что же им делать с каталогом, который теперь стал храниться у них в библиотеке. Дело в том, что этот каталог превратился в гигантский том. Включать ли этот каталог в каталог библиотеки? Если этого не сделать, это будет означать нарушение порядка. А порядок предписывает включать все книги библиотеки в каталог. Итак, согласно порядку, каталог следовало включить в каталог библиотеки. Но очень глупо каталогу библиотеки включать в себя каталог, в котором он уже содержится.
Но это были еще только маленькие деревенские библиотеки. Ее служащим приходили такие мысли, они ломали головы, но решали так: "Мы не будем волноваться по этому поводу, а просто пошлем каталоги в центральную библиотеку". Но в центральной библиотеке порядок был таким же, и ее служащим следовало составить каталог всех каталогов, оставить одну копию себе, а вторую копию отправить в правительство.