Нанак охотно согласился. Но поставил условие: “Я буду возносить молитвы только в том случае, если ты так же будешь молиться”. Набоб ответил: “Что за странное условие? Я ведь и иду в мечеть, чтобы молиться!”
Весть об этом распространилась по деревне, как лесной пожар. Все собрались у мечети. Индуисты были чрезвычайно взволнованы. А родные и близкие Нанака чувствовали себя оскорбленными. Все решили, что Нанак хочет стать магометанином. Именно так люди нагружают и заражают других людей своими собственными страхами.
Нанак вместе со другими магометанами вошел в мечеть. Началось богослужение. Однако Нанак не стал вместе со всеми склоняться в молитве. И сколько ни оборачивался в гневе набоб, Нанак по-прежнему стоял как статуя. Тогда набоб быстро протиснулся сквозь молящихся и вышел из мечети. Ибо как можно молиться, если душу переполняет злость? Он подошел к Нанаку и сказал: “Ты обманщик! Ты вовсе не святой, ты вовсе не ищешь Бога! Ты обещал молиться, но обманул меня и всех!”
А Нанак ему сказал: “Да, я обещал, но не забыл ли ты условия? Я сказал, что буду молиться, если ты тоже будешь молиться. Но ты этого не делал, поэтому как мог я молиться?”
“Что ты такое говоришь? Ты в своем уме? Посмотри, сколько здесь людей, которые своими глазами видели, как я возносил молитвы!”
“Я не могу доверять этим свидетелям. Потому что я тоже наблюдал за тобой все это время. Ты покупал коней в Кабуле!”.
Набоб был ошарашен. Потому что именно об этом он и думал во время молитвы. Его любимая лошадь пала как раз этим утром. И он был потрясен и безмерно огорчен потерей такого прекрасного коня. И все утро думал, как бы скорее отправиться в Кабул и купить там другого, столь же прекрасного коня. Потому что чистокровный конь для него — символ положения, знатности и богатства.
“А мулла, который читал молитвы, — продолжал Нанак, — думал в это Время о сборе урожая на своих полях”. И мулла подтвердил, что действительно его мысли были заняты сугубо мирскими заботами… “Теперь, скажи мне, — обратился Нанак к набобу, — возносил ли ты свои молитвы так, чтобы и я мог возносить мои?”
Вы вынуждаете себя молиться, вы вынуждаете себя склоняться в поклонах, медитировать, — и все это бессмысленно. Сгибая тело в поклоне, вы не можете вынудить к этому свой ум. Какофония мыслей продолжается. И даже становится громче и сильнее. Когда тело занято какой-либо деятельностью, энергия поделена. Когда же тело находится и абсолютной неподвижности, вся энергия приливает к мозгу — и мысли буквально переполняют вашу голову!