Тогда вышел вперед каменщик и просил: «Скажи нам о Жилищах».Первое, что мне хотелось бы, чтобы вы помнили: жилище и дом — две абсолютно разные вещи. Вопрос исходит от каменщика — ему известно только строительство жилищ. Жилища мертвы. Если они не наполнены вашей любовью, вашей тишиной, вашей песней, если ваше жилище не становится отражением вашего танцующего сердца, оно остается мертвым.
Но в тот момент, когда появляется любовь, когда появляется благодарность, празднование, — жилище больше не жилище: оно становится домом. Оно живое. Оно начинает дышать. Оно наполняется всем ароматом, который вы создаете.
Есть еще один шаг — когда дом становится храмом. Но бедный каменщик не может задать эти вопросы.
Когда ваша медитативность уходит к таким глубинам, что вы начинаете чувствовать себя беременными Богом, дом становится храмом. Но миллионы людей так несчастны, они продолжают жить в жилищах. Даже преобразить жилище в дом для них кажется трудным. А из-за того, что они не могут преобразить свой дом в храм, они вынуждены создавать храмы, создавать церкви, создавать соборы как место пребывания Бога.
Но я говорю вам: ни церковь, ни храм, ни синагога не смогут стать местопребыванием Божьим, если сначала вы не станете местопребыванием божественности.
Если произойдет эта серия трансформаций — от жилища к дому, от дома к храму, — миру не понадобятся ни церкви, ни храмы, ни мечети. Люди ходят в храм — это же абсурд. Храм должен прийти в их сердце и трансформировать все место их пребывания в священное, святое, божественное место.
Говорят, когда на Моисея слишком уж наседали его последователи: «Сколько еще нужно, чтобы достичь града Божьего, божественной земли, Израиля? Почему ты не пойдешь и не спросишь самого Бога? Ведь ты рассказывал нам, что ты просто посланник, и послание не твое, а Божье. На этот раз довольно, похоже мы на неверном пути».
Тогда Моисей сказал: «Я пойду, но ни один не должен следовать за мной, потому что Бога можно встретить только в абсолютном одиночестве».
Поэтому весь караван евреев ожидал в долине, когда Моисей отправился на вершину горы Синай. Там он столкнулся с удивительным феноменом. Он не увидел Бога, но он увидел сверхъестественную вещь: зеленый куст, окруженный пламенем, — и все же зеленый. Он, должно быть, горел давным-давно, и тем не менее куст был усыпан благоухающими цветами.
Он не мог поверить своим глазам. Чтобы рассмотреть получше, он двинулся ближе к кусту. Когда он приблизился, послышался голос — он не смог увидеть, чей это был голос. А голос произнес: «Моисей! Оставь свою обувь и себя самого снаружи этого священного места. Только после этого можешь входить».
Это, может быть, и притча — скорее всего, так оно и есть, — но она содержит глубокую истину. Огонь Божий никогда не уничтожает. Он прохладен, он животворящ. И во-вторых, там, где создана такая тишина, прохлада, живительная атмосфера, место становится священным — храмом. И, разумеется, вы должны оставить свою обувь и себя самого снаружи священного места. Это показывает дорогу к цели: если вы оставляете обувь снаружи своего жилища, оно становится домом. Но если вы сможете оставить и самого себя тоже, вместе с обувью, — дом становится храмом. И тогда вы ходите по святой земле.