И то же самое — для индуистов, мусульман, христиан. Но никто из них в действительности не думал о милосердии приятия, потому что они не заботились о самих себе, они были озабочены деньгами — как получить их, как склонить людей к даянию, как убедить их, что отдавать — хороший бизнес, поскольку они получат намного больше в другой жизни.
Здесь Альмустафа восходит к высшему возможному сознанию.
Кто вы есть, чтобы люди раскрывались перед вами и снимали покровы со своей гордости, дабы вы увидели достоинство их наготы и их гордость, свободную от смущения?
Кто вы? Вы отдаете нечто мирское — деньги, хлеб, одежду, ночлег.
Случилось однажды, что я путешествовал из одного села в другое. В этой области не было железной дороги, а мой шофер был новичком, и там было два города с очень похожими названиями. Так что он прибыл среди ночи не в тот город. Это был мусульманский город. Мне требовалось просто переночевать.
Первый вопрос был: «Вы мусульманин?»
Я сказал: «Это обязательно — быть мусульманином? Мне нужен лишь приют для сна в вашем доме».
Они ответили: «Если вы мусульманин, добро пожаловать. Если вы не мусульманин, просим прощения». — Но ведь это и есть то, что рассказывали им их проповедники!
По счастью, мой шофер был мусульманином, поэтому он сказал: «В следующем доме вы не разговаривайте вообще. Вы выглядите совершенно как мусульманин, проблемы нет. Вы просто не говорите, а я управлюсь. Я скажу: "Мой мастер, мой хозяин в молчании!"»
Я сказал: «Попытайся», — и это сработало! Я получил все ж гостеприимство, и даже больше того, ведь я соблюдал молчание. Но утром, когда мы уезжали, я сказал: «Будет единственно верным заставить вас осознать, что я не мусульманин и я не храню молчание. Разумеется, мой шофер мусульманин».
Они были по-настоящему сердиты и раздражены. Собрался весь город. Мой шофер сказал: «Что вы натворили? Дела было всего-то минуты на две. Если бы вы промолчали, они все приглашали бы вас и считали бы, что великий святой, мудрец осчастливил их дом, их город».
Я сказал: «Но это была бы неправда. Я согласился с тобой, потому что был слишком уставшим и сонным».
Однако обстановка накалялась. Мой шофер сказал: «Вы должны предпринять что-то, ведь это все фанатики». Любой, кто принадлежит организованной религии, предубежден и фанатичен, поскольку его основное понимание состоит в том, что толькоегорелигия права, а все другие религии ошибаются. Он может говорить это, но может и не говорить.
Видя ситуацию — а я должен был достичь нужного места вовремя, и шутка зашла уже слишком далеко, — я рассмеялся и сказал: «Вы такие простые и наивные люди. Сумеете ли вы узнать мусульманина, когда увидите его?»
Они сказали: «Мы же видим, тывыглядишькак мусульманин».
А я сказал: «Что касается моего молчания, то это была моя последняя ночь молчания. Вот почему я разговариваю сейчас».
Все они смеялись, все они обнимали меня и говорили: «Всегда, когда ты пожелаешь, — добро пожаловать. Когда бы ты ни проезжал этим маршрутом, все дома открыты для тебя».
Кто вы есть, чтобы люди раскрывались перед вами и снимали покровы со своей гордости, дабы вы увидели достоинство их наготы и их гордость, свободную от смущения?
Разве это акт милосердия? Это не милосердие. Милосердие не навязывает условия, милосердие не знает условий. Милосердие просто отдает и чувствует благодарность, что вы приняли, что вы не отвергли.