Танка Теннен говорил: «Зачем нужны все эти статуи, когда реальный будда так сильно мерз ночью? Ты выставил меня. И так всегда поступали все религии. Они выталкивают будду и поклоняются статуям будды».
Сутра:
Возлюбленный Ошо,
Когда Тенджикю спросили о случае, когда Танка сжег статую, он ответил. «Когда холодно, мы собираемся вокруг горящего камина».
Тенджикю — это другой мастер. Когда его спросили о сожжении статуи Будды Танкой Тенненом, он отвечал: «В этом нет ничего неправильного». Он не говорит этого прямо, он просто говорит:
«Когда холодно, мы собираемся вокруг горящего камина».
«Ошибся он или нет?» — настаивал монах. «Когда жарко, мы сидим в бамбуковой роще в долине»,
— сказал Тенджикю.
Он не говорит, правильно это или неправильно. Таков путь дзен — не решать, правильно или неправильно; он про¬сто говорит «Мастер дзен поступает спонтанно. Когда жар¬ко, он уходит в тень бамбукового леса; когда холодно, он жжет дерево». Он вообще не говорит, совершил ли Танка Теннен что-нибудь неправильное. Он просто говорит: «Каж¬дый, кто осознает, действует спонтанно. Не найдя другого дерева, Танка Теннен взял деревянную статую Будды. Здесь нет ничего неправильного. Когда холодно, нужен огонь, а когда жарко, нужна тень».
Дзен совершенно естественен. Вы должны действовать согласно своей природе, и ваш отклик должен прийти из вашей спонтанности.
Через день после сожжения статуи Танка Теннен отправился навестить Нан-е, который был когда-то учеником Эно, а теперь был мастером дзен у императора. Когда Танка развернул сбой коврик для задзен, Нан-е сказал: «Этого не нужно».
Это напоминает мне… Возможно, маленький Сиддхартха все еще здесь, а может, он уехал. Когда он пришел впервые, много-много лет назад, он был маленьким ребенком, совсем маленьким, года три или четыре. Я точно помню момент, когда он пришел ко мне.
Он принес маленький коврик, он пришел как взрослый. Наверное, Маниша вспомнит, она при этом присутствовала. Он развернул коврик, как делают дзенские ученики, и коснулся моих ног. Все присутствовавшие стали смеяться. Этот маленький мальчик делал нечто реальное, чего не ожидали от такого малыша. Он с огромной благодарностью, изящно коснулся моих ног, а потом опустился на свой коврик.
Вот почему я дал ему имя Сиддхартха. Сиддхартхой звали Гаутаму Будду, это имя дал ему отец. Оно столь же прекрасно, как и имя Будда. Оно означает «тот, кто достиг», — «Сиддхартха», — «тот, кто нашел смысл, тот, кто постиг значение существования».
Только что он пробыл здесь почти месяц. Я не знаю, здесь он или нет. Он приехал с подружкой, он уже стал совсем взрослым. Анандо рассказывала мне: когда он, спустя столько лет, входил в ворота, у него были слезы на глазах. Наверное, он вспомнил первый день — когда пришел ко мне, почти двадцать лет тому назад.
Он был таким очаровательным ребенком… Его мать говорила мне: «Очень трудно разыскать его, потому что он идет с любым человеком. Он очень дружен со всеми саньясинами», — а он был маленьким ребенком.