Любое общество затрудняет развод, насколько это возможно, а брак настолько же облегчает, насколько возможно.Это кажется абсурдным: ведь должно быть как раз наоборот — брак должен быть затруднен, насколько только возможно. Ведь два человека идут в неведомый мир. Дайте им подождать, посмотреть, подумать, поразмышлять, помедитировать. Дайте им время! Мне кажется, что нужно, чтобы прошло не менее трех лет перед тем, как суд позволит кому-нибудь жениться. И я думаю, что тогда никто не женился бы! Три года! Невозможно! После медового месяца все кончено. Тогда люди цепляются друг за друга из-за закона и безопасности, а также из-за проблем, которые возникнут, если они разведутся. Появляются дети, и теперь брак становится ответственностью, а не блаженством, не экстазом. И общество всегда счастливо, если вы озабочены и не в экстазе, так как экстатичного человека нельзя эксплуатировать.
Эксплуатировать можно только озабоченного человека, только озабоченного человека можно сделать рабом. Экстатичный человек никогда не сможет быть рабом, и он слишком опасен для общества, он — бунтарь, ему общество не нужно — вот что означает быть экстатичным существом. Его самого ему достаточно, а если ему не нужно общество, тогда общество ничего не может ему навязать. Общество хочет, чтобы вы были озабочены, болели потихоньку, тогда вы будете зависеть от него, тогда вы пойдете в суд и будете смотреть на судью, как на бога, Тогда правительство, государство, полицейский становятся важными, так как вы озабочены. Но если вы экстатичны...
Влюбленные могут забыть о них, но не женатые люди. Влюбленные могут забыть о полицейском, он им вообще не нужен, их любви достаточно. Но когда любовь уходит, тогда нужен полицейский, чтобы держать их вместе. И если полицейский нужен, теперь он создаст неприятности, когда вы захотите разойтись. И для того, чтобы избежать неприятностей, люди продолжают жить вместе.
Жизнь опасна, но в этом ее прелесть: она небезопасна, так как небезопасность — это сама природа движения, жизненности, живости. Чем более вы мертвы, тем в большей вы безопасности. Когда вы в могиле, тогда опасности больше нет: что еще может с вами случиться? Ничего! Никто вас не обидит, когда вы мертвы. Но когда вы живы, вы ранимы, и вас могут обидеть. Но я говорю вам: в этом — прелесть жизни.
Утром цветок не может поверить, что к вечеру его уже не будет, но в этом и прелесть: утром он — во всей славе, великолепен, он император, а к вечеру он уходит.
Просто подумайте о цветке, сделанном из камня или пластика: он остается, он никогда не исчезнет, но если что-то никогда не исчезает, значит оно никогда не расцветало. Брак — это цветок из пластика, любовь — это настоящий цветок: утром он распускается, а к вечеру увядает.
Брак продолжается, в нем есть постоянство. Но как что-либо может быть постоянным в этом меняющемся мире? Все реальное должно существовать от момента к моменту, и существует небезопасность, так что в любой миг оно может исчезнуть. Цветущий цветок исчезнет, взошедшее солнце заедет. Все изменится. Но если вы слишком боитесь небезопасности, тогда вы будете делать приготовления, и с этими приготовлениями вы убьете все: жена — это мертвая возлюбленная, муж — убитый любимый. Тогда все устроено, и проблем больше нет, но тогда вся жизнь просто скучно тянется.
Я не говорю, что любовь не может быть вечной, — может, но небезопасность — ее природа: вы сможете сделать ее постоянной. Помните: вы должны двигаться от мига к мигу. Если она исчезнет, вы должны это принять; если она продолжает цвести, наслаждайтесь ею. Она независима, но вы не можете быть в безопасности относительно ее.