Не пытайтесь наклеить на меня ярлык; не пытайтесь классифицировать. Разум хотел бы меня затолкать в ящик для бумаг с тем, чтобы вы могли сказать, что этот человек такой-то, и вы могли бы на этом разделаться со мной. Все будет не так просто. Я этого не позволю. Я буду, подобен ртути: чем активнее вы будете стараться схватить меня, тем неуловимее буду я. Все ли я или же ничто — только эти две категории позволительны, все же другие между этими двумя непозволительны, потому что не скажут правду. А день, в который вы постигнете меня как все или как ничто, будет днем великого постижения для вас.
Позвольте мне рассказать вам историю, которую я только вчера прочел. В своем рассказе «Страна слепых» X. Г. Уэллс повествует о путешественнике, приехавшем в странную долину, отрезанную от остального мира отвесными скалами, долину, в которой все люди были слепыми — долину слепых. Путешественник остановился там. Какое-то время он жил в этом странном месте, но жители сочли его подозрительным. Их знатоки сказали:
— Его ум находится под влиянием этих сомнительных вещей, называемых глазами, которые держат его в постоянном состоянии раздражения и смятения.
И они заключили, что он никогда не будет нормальным, пока у него не отнимут глаза.
— Нужна срочная хирургическая операция, — сказали знатоки. Все они были слепые. Они не могли представить, как это — у человека есть глаза. Это что-то ненормальное, нечто, что следует отнять, чтобы сделать его нормальным.
Путешественник влюбился в слепую девушку, которая умоляла его отказаться от глаз, чтобы они могли жить счастливо.
— Потому, что если ты не откажешься от глаз, — сказала женщина, — моя община не примет тебя. Ты ненормальный; ты такой странный. Какая-то беда стряслась с тобой. Никто никогда не слышал об этих глазах. Ты можешь спросить людей: никто никогда не видел. Из-за этих двух глаз ты останешься чужаком в моей общине, и они не позволят мне жить с тобой. И я сама немного боюсь жить с тобой. Ты так отличаешься, ты такой чужой.
Она убеждала его отказаться от глаз, чтобы они могли жить счастливо. И вот он почти было, принял условие, поскольку был влюблен в эту слепую девушку, оттого, что из-за любви и привязанности был готов даже потерять глаза, если бы не тот день, когда он уже почти решил… однажды утром он наблюдал восход солнца между скал и прекрасные луга с белыми цветами... более он не мог испытывать довольство в долине тьмы. Он выбрался туда, где люди ходили среди света.
Будда, Иисус, Кришна, Заратустра, — все они люди с глазами в долине слепых. Называйте их, как хотите — йоги, будды, джайны, христы, бхакти. Называйте их, как хотите, но все ваши классификации говорят лишь одно: что они отличаются от вас, что у них есть определенное качество видения, что у них есть глаза, что они способны видеть то, что вы видеть не можете.
И вы чувствуете себя обиженными: получается, вы противостоите им в самом начале, даже когда вы только начинаете следовать за ними. Потому что их представления создают в вас великое желание, несмотря на ваше противостояние. Глубоко в вашей душе звучат слова о том, что эти глаза возможны и для вас. Внешне вы продолжаете отрицать, глубоко внутри подводное течение все время говорит вам, что, может быть, вы и не правы. Может быть, эти глаза нормальные, а вы не нормальные. Может быть, вы в большинстве, но вы не правы.
Этих людей нужно просто помнить, как людей с глазами посреди долины слепых.