Предмет любви моей — земная добродетель: в ней мало мудрости и совсем мало смысла, понятного всем.Учителя и проповедники постоянно учат вас, что любовь — это нечто неземное, но Заратустра слишком любит землю. Он нисколько не желает и не вожделеет никакого иного мира, и в нем нет никакого страха перед адом. Он хочет, чтобы эта земля была как можно более прекрасной, любящей, божественной, потому что для него материя и дух неотделимы. Материя — это просто сконденсированная энергия. Это форма энергии, а не что-то другое.
Предмет любви моей — земная добродетель...Не думайте, что любовь, красота или истина — цветы, которые не могут расцвести на земле. Онимогутцвести на земле. Онивсегдацвели на земле. Сама их жизнь коренится в земле. Именно земля снабжает их всеми соками, всеми оттенками и благоуханием.
Заратустра язычник.
«Но эта птица свила у меня гнездо свое: потому я люблю и ласкаю ее, и теперь золотые яйца высиживает она у меня».
Так должно тебе восхвалять добродетель твою, и пусть будут невнятны слова твои.Очень трудно точно высказать словами необъятное и безграничное переживание любви, добра или красоты. Но не беспокойтесь о том, что вы запинаетесь. Запинайтесь!
Но эта птица свила у меня гнездо свое...Это может быть любовь, это может быть добро, это может быть опыт божественного... но божественное не противоречит земле; божественное также растетназемле. Ибоэта птица свила у меня гнездо свое: потому я люблю и ласкаю ее.Меня не интересуют далекие миры — это всего лишь пустые мечты хитрых людей, чтобы эксплуатировать человечество.Теперь золотые яйца высиживает она у меня.Когда в вас рождается любовь, это совсем как птица, сидящая на золотых яйцах. Все находится внутри вас, и все принадлежит земле.
Земля — это храм.
На ней растут не только прекрасные цветы, на ней растут не только высокие деревья, но и люди, подобные Заратустре, Гаутаме Будде или Иисусу, тоже рождаются на той же самой земле. Они — гордость земли.
Так должно тебе восхвалять добродетель свою, и пусть будут невнятны слова твои.
Он совершенно неповторим в своем неосуждении земли — напротив, он восхваляет ее.
Она мать всего.
Если бы мы понимали, что земля — мать всего, даже самых великих ценностей, мы обращались бы с землей иначе. Мы разрушили ее. Мы почти совсем отравили ее. Мы нарушили ее экологическое единство. Мы разрушили ее окружение. И сейчас мы готовы полностью уничтожить ее с помощью ядерного оружия. А ведь это источник всего прекрасного, всего великого.
Земля священна.
Больше никто не осмелился сказать правду. Мужество Заратустры велико, и он говорит так, как если бы он был нашим современником. За двадцать пять веков ничего не изменилось — поскольку эти осуждающие землю все еще здесь. Религии, которые против тела, все еще живы. Если Заратустра будет понят, всякое осуждение земли должно смениться глубоким уважением к земле и всему, что растет на земле.
...Так говорил Заратустра.
О жизни и любви
О войне и воинах
30 марта 1987 года.
Возлюбленный Ошо,
О ЖИЗНИ И ЛЮБВИ
Что общего у нас с розовым бутоном, трепещущим, когда упадет на него капля росы?
Правда: мы любим жизнь, но не потому, что привыкли к жизни, а потому, что привыкли к любви.
В любви всегда есть какое-то безумие. Но в безумии всегда есть также и определенный метод.
И мне, приемлющему жизнь, кажется, что мотыльки и мыльные пузыри, а также те, кто подобен им среди людей, больше всех знают о счастье.
Вид этих легких, изнеженных и подвижных маленьких душ и зрелище того, как порхают они, доводят Заратустру до песен и слез.