На том уровне, где Вы — мой учитель, а я, благодаря Вашей милости, стал Вашим учеником, у меня никогда не бывает сомнений. Забывчивость с моей стороны — да, бессознательность с моей стороны — да, но никогда никаких мук сомнения.
Возлюбленный Учитель, не могли бы Вы рассказать о сомнении в отношениях между учеником и учителем?
Такое невозможно.
Ученик становится учеником только тогда, когда он отбрасывает все сомнения. Поэтому по самой природе вещей ученик не может сомневаться.
Если он сомневается, он не ученик.
Как слушатель, он может сомневаться сколько ему угодно. Когда же все его сомнения исчерпаны и возникает доверие, не знающее сомнений, тогда он входит в мир ученичества.
Теперь нет возможности для возникновения сомнения. Если сомнение возникает, то ученик снова попадает в категорию слушателей.
Что касается учителя и его учеников, то сомнение — это нечто невозможное.
Возлюбленный Бхагаван,
почему Вы всегда смотрите на Вашу руку, прежде чем начать отвечать на первый вопрос?
Вы находите там ответ, или я ошибаюсь?
Мои руки пусты.
У меня нет никакого ответа.
У вас есть вопросы; я не отвечаю вам, я просто уничтожаю ваши вопросы. И прежде чем уничтожить ваши вопросы, я должен посмотреть на мою руку, потому что я уничтожаю ваши вопросы не только с помощью моих слов, но и с помощью моих рук.
Поэтому я должен подготовить их, спросить у них: «Вы готовы?»
Когда они говорят: «Да, хозяин, давай!» — я начинаю!
Без помощи моих рук я не могу отвечать вам. Они выполняют большую часть работы.
Мои слова просто отвлекают ваше внимание, а руки продолжают делать настоящую работу.
Так что ты абсолютно правильно подметил это.
Я смотрю на мои руки, — но не для того, чтобы найти ответы, а для того, чтобы узнать, готовы они или нет.
Возлюбленный Бхагаван,
впервые я нахожусь так близко к Вам. Когда я сижу здесь с Вами, я чувствую, что мое сердце бьется в лад с Вашим сердцем, я чувствую глубокую любовь к Вам. Но я также чувствую мою внешнюю серьезность. Почему смех так труден для меня?
Смех — это одно из наиболее подавляемых обществом явлений... во всем мире, во все века.
Общество хочет, чтобы вы были серьезными. Родители хотят, чтобы их дети были серьезными; школьные учителя хотят, чтобы их ученики были серьезными; начальники хотят, чтобы их подчиненные были серьезными; командиры хотят, чтобы их солдаты были серьезными. Серьезность требуется от каждого.
Смех непокорен и опасен.
Учитель ведет урок, а вы начинаете смеяться — он воспринимает это как оскорбление. Ваши родители говорят вам что-то, а вы начинаете смеяться — это будет воспринято ими как оскорбление.
Считается, что когда вы серьезны, вы проявляете уважение, почтение.
Естественно, смех так сильно подавляют, что никто по-настоящему не смеется, хотя жизнь вокруг нас — сплошное веселье. Если вы освободите ваш смех от цепей, от рабства, вы будете удивлены: на каждом шагу случается что-то смешное.
Жизнь несерьезна.
Серьезны только кладбища, серьезна смерть.
Жизнь — это любовь, жизнь — это смех, жизнь — это танец, песня.
И мы должны дать жизни новое направление. Прошлое очень сильно искалечило жизнь, оно сделало вас невосприимчивыми к смеху... наподобие тех людей, которые не воспринимают цвета.