Чем больше ты продвигаешься к исполнению твоей жизни, тем больше твоя жизнь становится ликованием, глубокой беспричинной радостью, блаженством, настолько глубоким и настолько изобильным, что ты начинаешь делиться им с другими. Фактически, ты не можешь не делиться им с другими, ибо оно переполняет тебя, ты не можешь сдержать его.
Впервые ты так мал, а твое блаженство бесконечно.
Таковы признаки того, что ты движешься по направлению к дому.
Твои экстазы становятся все глубже и выше.
А если ты удаляешься от дома, ты будешь становиться все более страдающим, все более печальным, все большим святошей, большим христианином, большим индуистом, большим Джайном — все виды болезней. Более сведущим, но внутри все более и более пустым, нищим, живущим призрачной надеждой, что где-то в другой жизни, где-то в другом мире, ты будешь вознагражден за всю твою печаль, за твое постное британское лицо.
Святые не смеются. Они опустились ниже человеческого уровня, ибо только человеческие существа смеются. Буйволы не смеются, ослы не смеются — все они относятся к категориям святых и мудрецов. Возможно, эти ребята — ослы и буйволы были великими мудрецами в их прошлых жизнях, а сейчас они получают вознаграждение. Кто знает...
Но что касается меня, твое чувство юмора и твой смех будут становиться все глубже, по мере того как ты будешь расти в своем сознании. Ты будешь становиться более игривым в жизни.
Поэтому нет ни приказов, ни указаний, а только смутные намеки, знаки и постоянное усилие заострить твой разум, чтобы ты смог найти свой путь. И чтобы тогда, когда ты найдешь его, тебе хватило отваги разразиться песнями, танцем, ликованием.
Такова функция учителя: сделать тебя более разумным, более отважным, более любящим, более понимающим. Но нет никаких приказов, никакой дисциплины, никаких руководящих указаний.
Приказы, дисциплина, указания — все это используется людьми, которые хотят доминировать, людьми, которые хотят диктовать свои условия, навязывать свои идеи другим людям.
Я называю таких людей величайшими преступниками.
Навязывать кому-то свою идею, какой-то идеал, какой-то шаблон, — это насилие, чистое насилие. Это разрушительно, и учитель не может делать этого.
Учитель всегда является созидателем.
Возлюбленный Бхагаван,
у меня все время возникают вопросы. Я записываю их, а затем перечитываю. Когда я медитирую, я часто получаю ответ, и много раз так случалось, что тот же самый вопрос задается Вам во время беседы или на видео в тот же вечер. Даже если его задает кто-то другой, я чувствую, что это — мой вопрос, и я чувствую, как будто ответ дается мне.
Возлюбленный учитель, не могли бы Вы прокомментировать это?
Это заблуждение, что любой вопрос — твой. Это просто старая привычка собственничества — дом мой, жена моя, ребенок мой, даже вопрос мой.
Все человеческие существа потенциально способны на любой вопрос, который любой из вас может задать, ибо все вопросы исходят из вашего помешанного ума, а вы все в равной степени помешаны.
Есть лишь несколько вещей, в которых вы равны, — помешанность является одной из них. Лишь изредка кто-то оказывается более помешанным, чем другие; тогда его вяжут.