Незнание себя самого причиняет боль, это — рана. Незнание себя самого делает всю жизнь бессмысленной. Ты можешь знать все, только ты не знаешь самого себя, — а это надо бы познать в первую очередь.
Итак, если тебе удастся не попасть в ловушку словесного вопроса, тогда все хорошо, ты можешь двигаться вперед.
Ты также спросил о свидетельствовании, наблюдении за дыханием, и о том, где его следует наблюдать. Где угодно — ибо дело не в том, где ты его наблюдаешь, дело в самом наблюдении.
Упор делается на наблюдение, на бдительность. А все эти точки — просто зацепки. Ты можешь наблюдать за дыханием на кончике носа, где дыхание входит внутрь; ты можешь наблюдать за ним, когда оно движется внутрь; ты можешь наблюдать за ним, когда оно идет обратно, — ты можешь наблюдать за ним где угодно. Ты можешь наблюдать за тем, как внутри движутся мысли. Вся суть в том, чтобы не потеряться в том, за чем ты наблюдаешь, как если бы именно это было важным. Это не важно...
Важно то, чтобы ты был бдительным, чтобы ты не забывал наблюдать, чтобы ты наблюдал... наблюдал... наблюдал...
И мало-помалу, по мере того как наблюдатель становится все более и более устойчивым, стабильным, непоколебимым, происходит трансформация. То, зачем ты наблюдал, исчезает.
Впервые наблюдатель сам становится наблюдаемым, созерцатель сам становится созерцаемым.
Ты пришел домой.
Возлюбленный Бхагаван,
я ничего не ожидал от Вас, и все же Вы перехитрили меня и подарили мне несколько прекрасных вещей. Есть ли нечто такое, о чем санньясин должен просить, или же все случается само по себе?
Все случается само по себе, но санньясин должен быть бдительным, чтобы не опоздать на поезд.
Поезд приходит сам по себе, но тебе надо быть бдительным. Вокруг тебя столько всего происходит; двадцать четыре часа в сутки... бодрствуя, во сне... ты должен быть внимательным к тому, что происходит. И чем более бдительным ты будешь, тем больше будет твое удивление... происходят те же самые вещи, которые происходили раньше, но смысл изменился, значение иное.
Цветок розы тот же самый, но теперь он лучистый, окружен какой-то новой энергией, которую ты раньше не осознавал, — какой-то новой красотой. Кажется, что раньше ты видел только внешнюю сторону розы, теперь же ты способен увидеть ее внутренний мир. Раньше ты смотрел на дворец со стороны, теперь ты вошел в его внутренние покои. Ты сотни раз видел луну, но когда ты видишь ее в безмолвии, в покое, в медитации, ты осознаешь красоту, которую раньше не осознавал, красоту, которая обычно не бывает доступной, для которой тебе необходимо некое прозрение.
И это прозрение вырастает в безмолвии, в покое.
Случилось так... весьма знаменательный случай. Один из индийских поэтов, Рабиндранат Тагор, перевел один их своих сборников стихотворений,Гитанджали, «Подношение песен». За эту небольшую книжку ему была присуждена Нобелевская премия.
В Индии она была доступна уже по меньшей мере пятнадцать лет. Но пока книга не соответствует международным стандартам языка и не получила международного признания, за нее трудно получить Нобелевскую премию.