Бенджамин приготовил много важных вопросов: «Какая часть во мне удерживает меня от моего предназначения? Что блокирует меня, мешая сфокусировать свои энергии на моих целях? Какова глубинная причина моей боязни использовать все свои навыки и энергии для себя и других? Что мне делать, чтобы обрести это глубокое понимание и преодолеть блоки? Как мне общаться с Землей, чтобы понять происходящее здесь? Существует ли некая задача у моей семьи в нашем быстро меняющемся мире? Почему я не могу полностью чувствовать и проявлять любовь по отношению к своей жене и к другим?»
Бенджамин легко и быстро вошел в состояние глубокого транса. Несмотря на свои ранние суровые травмы, он смог вспомнить и приятные детские переживания. В лоне матери он чувствовал свое тело физически слабым, но выносливым. Его душа «соскользнула в его тело» на втором месяце беременности, потому что, по его собственным словам, «мое тело нуждалось во мне, чтобы выжить»120. Он выбрал свое тело как хороший инструмент ченнелин-
120 Обычно души входят в плод между четвертым и девятым месяцами беременности, потому что в первые три месяца у плода недостаточно мозговой ткани, чтобы душа могла интегрировать с человеческим мозгом. Подробнее смотрите «Предназначение Души», глава 9. О чрезвычайно сложном способе соединения души с мозгом развивающегося плода смотрите «Жизнь между жизнями».
га для контакта с духовным миром. Там имело место «очарование и чувственное восприятие красоты Земли». Момент инкарнации — когда его душа вошла в крошечное тело — был очень болезненным для его чрезвычайно чувствительного мозга и нервной системы, особенно в задней части шеи, в основании черепа. Когда его мать испытывала стресс во время беременности, он помогал ей, посылая свет, распространяющий энергию его сильной души. Он получил информацию, что взял с собой 85 процентов энергии души, и порой ему казалось, что он не использует ее всю должным образом121.
Я погрузил Бенджамина в прошлую жизнь, где он узнал себя в молодом мужчине по имени Агатос, жившем в храмовом сообществе в период ранней Средиземноморской культуры. Он не смог назвать ни времени, ни места, но знал, что многие совершали паломничество в этот храм в поисках исцеления и знания. Его работа заключалась в развитии и применении техник, расширяющих сознание у других; его задачей было повысить терапевтические результаты путем концентрации своих мыслей. Он заново ощутил все это и был тронут счастьем жизни в общине и своей любовью к жене и детям. Его поражали все события, происходившие в храме, и он радовался тому, что причастен к бесценному знанию, которое позволяло ему делать так много хорошего столь многим людям. Как он сам выразился: «Это было благословение».