Так вот, когда человек осознаёт, что та частичка вечного — его душа — это и есть он истинный и его жизнь действительно бесконечна, что за этой гранью стоит вечность, и у него есть шанс войти в неё, вырвавшись из материального плена, тогда он начинает пробуждаться, осознавать эту реальность без иллюзий. Тогда он начинает понимать, что все ценности этого мира — это ничто. Сколько бы у тебя ни было здоровья и материальных благ — всё это всего лишь одномоментный мираж. И что здесь далеко не рай. Так как тут, для того чтобы жить, постоянно нужно заботиться о своей материи, которая должна дышать, питаться, удовлетворять свои насущные потребности, которая к тому же болеет, зависит от климатических факторов, различных магнитных, физических полей, от той же Луны, Солнца, от жизнедеятельности других существ и так далее. Разве это жизнь? Это борьба за существование, растрачивание сил впустую на короткое иллюзорное мгновение. В том числе и тех ценных сил, которые можно было бы потратить на высвобождение души из этих кругов «ада».
— Как я понял, осознание человеком разделения «бабочки от кокона» происходит после того, когда он утратит страх перед смертью? — уточнил Николай Андреевич.
— Да, — кивнул Сэнсэй. — И осознает реальность этой жизни.
— Так чтобы осознать реальность этой жизни, необходимо какое-либо альтернативное сравнение и опыт другой жизни. А его, выходит, не получишь, пока не вырвешься из этой жизни.
— И, тем не менее, бабочка, созревшая в коконе, даже не имея опыта полётов, прорывает кокон и стремится взлететь, ибо инстинкт полёта у неё заложен на генетическом уровне. Так и человек, выполняя духовные практики, ведомый больше знанием души, нежели сознательным опытом своей нынешней жизни, не ждёт, когда кокон сам откроется, он прорывает этот кокон материи своим стремлением и опытом духовных практик.
— Хм, тоже верно, — задумчиво проговорил Николай Андреевич.
— Поэтому-то Имхотеп терпеливо ждал, пока человек достаточно наработает практики и созреет в своём осознании. И только после этого, когда он уже видел, что человек твёрдо стоял на духовном пути, только тогда доверял уже более серьёзные духовные практики. В результате такого осознанного, духовного развития людей, у него и появилось столь сильное ядро ближайших учеников, творивших по людским меркам невероятные чудеса… Хотя ничего сверхъестественного в том, что они делали, по сути, не было. Поскольку всё это было лишь проявлением косвенного результата духовного развития… Так вот, в итоге у него появилось настолько сильное ядро учеников, что Имхотеп смог с их помощью не только воплотить глобальные проекты, но и популяризировать подобное духовное мировоззрение в народе. Народ потянулся к его учению, ибо чувствовал, что оно истинно. Жрецам же ничего не оставалось делать, как принять к сведению это учение и дополнить им свои концепции…
— Ага, чтобы не умереть с голоду, — с иронией добавил Женька.
Ребята заулыбались, а Сэнсэй продолжил дальше.
— Учение Имхотепа стало настолько массовым, что Архонты схватились за головы. Ведь люди переставали бояться этой жизни, у них исчезали страхи земного существования и их стремления выливались в истинно духовное русло. Дабы это мировоззрение не распространилось по всему миру, Архонтам пришлось приложить массу усилий. И тем не менее, более двухсот лет продержалось данное учение Имхотепа, пока Архонты не нашли способы развалить всю эту структуру, заменив «Свободных каменщиков» Имхотепа на свою организацию «Вольных каменщиков» от Аримана.
— Более чем двухсот лет? — озадаченно переспросил Николай Андреевич. — Так подожди, если Джосер был правителем третьей династии, то… Это же охватывает период IV династии — время строительства трёх великих пирамид в Гизе фараонов Хеопса, Хефрена и Микерена!
— Совершенно верно, фараонов Хуфу, Ха'еф-ра и Мен-кау-ра, — довольно кивнул Сэнсэй. — И между прочим именно данные пирамиды строились по чертежам Имхотепа его учениками, согласно точным координатам по «звездной карте». И, как я уже говорил, главным ориентиром в этом деле опять же служил Большой Сфинкс.