Пока ребята смеялись, подкалывая Женьку шуточками, Сэнсэй поставил перед собой кружку, накрыл её руками и сосредоточился. Но на эти его действия мало кто обратил внимание, поскольку Женя в оправдание стал рассказывать компании какой-то смешной анекдот, после которого все дружно взорвались хохотом. Я засмеялась вместе со всеми, но внезапно почувствовала себя неважно. Сначала стало как-то непривычно дискомфортно в организме. И это состояние начало волнообразно нарастать. Я даже не могла понять, что это было. Затошнило, голова закружилась. В теле почувствовалась слабость, кости стало ломить. Первое, что пришло в голову − мысль, что я отравилась каким-то продуктом. Мало ли, солнце, жара. Но смущала необычность этих симптомов. Точно я не только отравилась, а ещё в этом состоянии до тошноты накаталась на головокружительных качелях. И самое главное, из глубины сознания начал подниматься какой-то неестественный страх. Вмиг охватила паника, от которой хотелось бежать куда глаза глядят, хотя видимые причины для такой боязни явно отсутствовали, по крайней мере, визуально.
Не прошло и минуты, как Сэнсэй протянул кружку Женьке, который продолжал веселить народ своими анекдотами.
− На, пойди, выплесни обратно в море.
Женька посмотрел на воду и спросил, очевидно, рассчитывая увидеть там явно больше:
− Всё что ли?! Ну вот так всегда! Самое интересное прошло мимо моей прямой извилины.
Руслан, сидевший невдалеке, с любопытством вытянул шею, пытаясь заглянуть в его кружку. Женька тут же отреагировал:
− Чего ты очи пялишь, чадо. В ней водоросли не растут и бактерии кверху пузом не плавают. − И, натянув ему кепку на глаза, под смех ребят добавил: − Так что можешь тушить свет, фильмы не будет.
Бурный смех сопровождал весь Женькин поход к морю и благополучное его возвращение с пустой кружкой. А мне, честно говоря, уже было не до шуток. Страх нарастал. Все внутренности выворачивало наизнанку. Я уже держалась из последних сил, боясь лишний раз пошевелиться. Казалось ещё мгновение, и я вообще отключусь. Но тут подул свежий ветер с моря, который совсем на немножко, но всё же облегчил моё состояние. Я уж обрадовалась, подставив лицо ветру, по наивности полагая, что раз стало немного легче, то вскоре всё с организмом обойдётся и наладиться. Но не тут то было.
Ветер стал усиливаться. Море зашумело. В свете лунной дорожки я с ужасом увидела, что нарождающиеся волны не просто гнало ветром, а с каждым разом они увеличивались и становились больше. Ребята притихли и стали озираться по сторонам.
Резкий порыв ветра сильно затрепыхал наши палатки. Легкие пакеты вмиг взлетели вверх и стали кружиться по побережью в дикой пляске. С каждой секундой ветер становился всё сильнее и сильнее. Палатки уже не просто трепыхало, а казалось, точно кто-то пытался в своём неистовстве вырвать их единым махом со всеми железными кольями. Внезапный ураганный порыв ветра разметал костёр во все стороны. Моментально вспыхнули салфетки. Горящие комочки метнуло в сторону машин. Большой же огонь, как разъярённый зверь кинулся на сухой камыш, с жадностью поглощая его стебли.
Мы в ужасе повскакивали со своих мест. Старшие ребята с Николаем Андреевичем ринулись тушить разлетевшиеся горящие салфетки. Володя со Стасом и Андреем принялись гасить «двойной костёр». Мы же с Татьяной с перепугу похватали чьи-то вещи, постилки, полотенца, вообщем всё, что под руку попадалось возле костра и стали носиться с этим барахлом взад-вперед, не зная, что с ним делать. Из-за страха и паники весь мой комплекс недомоганий провалился куда-то на задний план. И я впервые в жизни почувствовала, что такое настоящий животный страх перед разбушевавшейся стихией.