EzoBox.ruБиблиотека эзотерики

И вот гигантские белоснежные Крылья (я бы так назвала для максимального описания), приземлились на дорогу, и птицы направились медленным шагом в школьные ворота из двора (через которые я прохожу довольно часто). Не было ни длинных лап, ни длинных клювов, как виделось в небе, уже как гигантские породистые голуби (только головы я не видела).

Я вскакиваю, и перепрыгивая через клумбы с цветами и небольшие кусты, бегу к воротам, на лету доставая фотик, и ору народу, собравшимся у ворот:

– "Я фоткаю! Я фоткаю! Улыбайтесь, кто хочет! " – люди обратили на меня внимание, и как по команде потянули руки к гигантским птицам, дотрагиваясь до ихнего оперения (как небо, как облака, как пух и перья, суфле), счастливо улыбаясь. Сколько улыбок! Сколько счастья!

(Спина белоснежной птицы была выше человеческой головы)

Будьте уверены, я запечатлела навсегда в памяти это чудо! Только головы последних двух птиц уже были за воротами, и опять я не рассмотрела их "лица" со спины.

Но что это? Почему за воротами не дорога, а… Церковь? Огромная, бесконечная Церковь, вся в золоте, иконах, свечах, внутри видно оранжево-золотой теплый осязаемый воздух.

Я добегаю, и почти успеваю зацепить хоть хвостик последней входящей птицы, как народ окольцовывает ворота/вход в Церковь, и там начинается служба. Входить нельзя, все смотрят на пороге…

Сон плавно переходит в другое сновидение… Прикрепления: Картинка 1 · Картинка 2 · Картинка 3 · Картинка 4 · Картинка 5

Вокруг царил холод и мрак, вполне уместный для декабря. Лучи солнца продирались сквозь ветки деревьев и искрили от пушинок снега. На поляне громко ругались, почти дрались мужчины. Было и любопытно, и боязно. Я не стала выходить к ним, но заглянула в сумку, что валялась у кромки леса. Коричневый и массивный ридикюль был очень тяжел и прекрасен. Особенно после того, как я увидела россыпь золотых монет. Каждый желтый кругляш в диаметре составлял около семи сантиметров и сам по себе прилично оттягивал ладонь.

Схватив сумку, я побежала в укрытие. Логично, что мужики погнались за мной. Церковь была устрашающей в вечернем свете, но такой родной, что я не задумываясь отворила дверцы и пронеслась мимо половины зала. Внутри горели свечи, то здесь, то там, они выхватывали лики святых и прежнее величие. Сквозь выбитые окна и прорехи в стенах залетал ветер. Я смотрела на мужчин и пыталась подобрать правильные слова, что бы донести общую идею. Мне не нужны их деньги ради наживы.

– Если Вы поможете восстановить церковь, я верну сумку. Поделю её содержимое на шесть частей и верну. Даже то что уйдет на ремонт. Буду работать, готовить Вам, помогать, предоставлю где жить и ночевать. Только, пожалуйста, помогите мне восстановить разрушенное.

К весне стало понятно, что ремонт затребовал гораздо меньше расходов, чем мне могло привидеться. Возможно из-за того, что каждый из помощников оказался уникальным специалистом, потерявшим во время смуты цель в жизни и уверенность в правильности пути. Я смотрела на купол в лучах восходящего солнца и задумывалась о том, будет ли правильным сыграть свадьбу в новой церкви или стоит как-то иначе отпраздновать данное событие. Рядом находился человек, который за это время стал мне близок и удержав его я бы не испытывала тревоги по поводу возможных трудностей в содержании деревянного дома.