EzoBox.ruБиблиотека эзотерики

Сижу в доме детства смотрю телевизор. Там показывают фильм, который я уже "смотрел" (во сне?). Дело происходит где-то в средневековом городе, которым правит Толстяк. Толстяк на вид добродушный и душевный, но все его боятся. Что-то между главным героем, которым был вроде я, и Толстяком не наладилось, и Толстяк вежливо попросил подчиниться законам города, но я отказался. И вот я иду на разборку с Толстяком, но концовку уже знаю, поскольку смотрю фильм второй раз. Там у Толстяка как у фокусника начнут из рук появляться разные квадраты, как бы из разных измерений. Главный герой начнёт как загипнотизированный глядеть на эти появляющиеся и исчезающие кавадраты и исчезнет, затянувшись в один из квадратов. Я уже приготовился поменять сюжет в фильме и ни за что не допустить повторения, а как только начнутся фокусы – убежать из города. Но фильм не дал досмотреть… ковёр в салоне. Он начал сам двигаться и сворачиваться. Ковёр своими действиями зацепил проводку и электричество, а вместе с ним свет и телик вырубились. Я был в шоке, потому что всё вокруг было настолько чётким и явным, и не мог поверить, что нахожусь во сне и даже поленился протестировать реальность. Тут меня с улицы кто-то позвал. Я вышел из дома – это был брат. Возле дома стоял полный народу экскурсионный автобус. Все с нетерпением ждали меня и я поспешил запрыгнуть в салон. Кое-кто в автобусе был мне знаком (бывшие одноклассники). Автобус подъехал к большому зданию в неизвестном мне городе. Часть людей направилась в здание – часть осталась в автобусе. Я пошёл в здание. Все, с кем я шёл, попадали на колени перед ступеньками здания и, молясь стали подниматься во внутрь. На ступеньках, как мне показалось валялись апельсинчики и конфеты. Я не мог себя заставить подчиниться всеобщему порыву и спокойно зашёл во внутрь здания. Помещение скорее напоминало банк, чем церковь, хотя в центре был сооружён странный алтарь, под который на четвереньках, неистово молясь пролазила набожная публика. Я же стал обследовать помещение. У стены стояли три окошка как в банке, где народ совершал банковские операции. Мне там совершенно не понравилось и я вышел в другую комнату. Комната была пуста, но стены были завешены рекламными мусульманскими плакатами. Поспешил выйти и направился обратно к автобусу. Там, на ступеньках автобуса сидел мой брат и решал кроссворды. Тоже решил присоединиться к нему: взял свой журнал с кроссвордами и пошёл на небольшой участок, где загорали местные жители. Никак там не мог пристроиться – всё время кто-то опережал меня или вытеснял. Наконец, устроился на неудобном месте и принялся решать кроссворд. Тут кто-то аккуратно, но уверено схватил меня за… зад. Глубоко оскорблённый я не мог поверить такой наглости. Оглянувшись увидел блондина, который не отвлекаясь от процесса загорания, держался за мой зад. Собрав все свои силы врезал по физиономии тому блондину и… проснулся.

Я и двое моих сослуживцев идем кататься на лыжах, причем я, как в реальности, так и во сне, занимаюсь этим лишь по необходимости и за компанию. Уже весна, но нам удается найти хороший склон со снегом и лыжней, но коллега (которая в реальности занимается лыжным спортом) говорит, что место неподходящее. Я, нехотя, соглашаюсь.

Мы подходим к залитому солнцем зеленому склону и она говорит – вот, то, что надо! Но это же трава, возражаю я, и тут же сама вижу, что это такой странный снег… Ну, что ж, начинаю спуск, но внезапно трава-снег расходится, и я оказываюсь в проруби. Рядом со мной слоны – они купаются в реке и я понимаю, что это священная река и в ней не положено находится людям – скорее выбираюсь на берег – это ступеньки храма – кричу своим коллегам, что надо скорее выбираться из воды – эта река только для слонов.

Выбравшись, мы сидим на ступенях этого храма и мне тепло, несмотря на то, что вода, по идее должна быть ледяной (несоответствие отмечаю и во сне). Вдруг замечаю человека, который, как и мы выделяется из общей картины. Ага, думаю, тоже лыжник, но почему так нервничает, пойду прослежу за ним. В ходе слежки выясняется, что мужчина – контрабандист и в этом странном месте он встречается с продажным пограничником, дабы обсудить свои дела. Как только я это понимаю, меня замечают.

В этот момент какая-то часть меня понимает, что это сон и я начинаю срочно и сознательно придумывать себе спасение. Подходящим, хоть и не вписывающимся в обстановку, показалось спасение Эсмиральды в храме (ну, цыганка забегает в храм и требует убежища от преследующих ее солдат. Церковь, по правилам, ей это убежище предоставляет). Так вот – вбегаю в храм и вижу католического священника в индийском храме. Он торопится, ему не до меня, но это же я его вызвала. Возмущаясь, хватаю его за подол, после нескольких требований убежища, он, устало, соглашается мне его предоставить.

Я с какими-то людьми, возможно, моими знакомыми, прячусь в очень красивом высоком храме, расположенном в каком-то чудесном саду. Мы знаем, что приближается какая-то беда, мы все в большой опасности. Часть людей куда-то уходят, или их что-то вытаскивает силой. В любом случае к концу сна, к кульминации, в храме остаюсь одна я. Всё как-то замирает, я, пряча голову в плечи, заглядываю в алтарь. А там раскрашенное стекло во всю огромную высокую стену, снаружи всё светло и слегка проглядывает зелень, но вдруг на стекло ложится огромная тень, по форме напоминающая коня со всадником, только размером в 2-3 этажа. Я понимаю, что пипец пришёл.