«Боже, как мне надоело здесь сидеть», – пробормотал Фред, пытаясь устроиться в кресле поудобнее и выглянуть в окно. Каждое движение причиняло боль. В его крови осталось так мало кислорода, что все конечности и грудь были словно скованы ледяной судорогой. Он редко вставал с кресла, все, на что он был способен, – это путешествие в ванную.
Весь его мир сузился до размеров этой комнаты в триста квадратных футов. Он не выходил на улицу, потому что для этого нужно было спуститься со второго этажа, то есть преодолеть ступени; он мог лишь смотреть, как за окном проносится жизнь. Каждый раз, когда мимо проносилась карета «Скорой помощи», он гадал, не окажется ли он следующим ее пассажиром.
Почти ничто больше не интересовало Фреда. Ему надоел телевизор, все эти ситкомы казались ужасно глупыми. В последнее время он главным образом читал романы Стивена Кинга, единственное, что занимало его хотя бы на какое-то время. Анна (ее полное имя звучало как Розанна, но Фред всегда предпочитал использовать сокращенный вариант) как-то пыталась рассказывать ему о духовной литературе, которую читала сама, но ему это казалось полной чушью.
Фред никогда особенно не интересовался религией или Богом, и тот факт, что сейчас он умирал, никоим образом не мог этого изменить. Несколько раз он был в церкви еще ребенком, но никто из родных не ходил туда с ним и через какое-то время он перестал видеть в этом смысл.
Он считал, что церковь никак не могла сделать его жизнь лучше. Ее вообще ничто не могло сделать лучше… разве что выпивка.
«Тебе принести что-нибудь поесть перед тем, как я уйду на собрание?» – спросила Анна, в пальто входя в гостиную.
«Какое собрание? Ты мне не говорила, что уходишь. Я не хочу оставаться один. И я не хочу есть. Просто принеси мне выпить».
«Фред, ты не должен пить. Это может плохо кончиться», – произнесла она осторожно.
«Да что ты? Может, это убьет меня?» – зло проговорил Фред.
В Огайо была зима. День выдался солнечным и холодным, но вечером небо затянуло тучами, и оно приобрело зловещий вид. Фред заметил, что деревья за окном слегка покачиваются на ветру.
«Ветер поднимается, наверное, будет гроза. Вот еще одна причина, по которой тебе стоит остаться дома сегодня».
Но Анна и так уже сняла пальто.
Он потянулся за пультом, но потом понял, что у него нет сил даже на это, снова откинулся на спинку стула и какое-то время просто слушал завывания ветра. Потом заработал телевизор; он знал, что Анна опять смотрит его, но сидел с закрытыми глазами в своем кресле и чувствовал лишь боль. Кажется, гремел гром и усилился ветер, но Фред не двигался.
Может, совсем скоро это прекратится, со вздохом подумал он. Нет смысла просто сидеть так и мучиться от боли. Я хочу, чтобы это прекратилось.