Молодой монах уныло принялся за отдирание коры. Внешний темный слой, грубый и шероховатый, он отправлял в костер, а гладкий зеленовато-белый нижний слой, разделив на небольшие полоски, опускал в кипящую воду. С мрачным видом он бросил туда же комок чая и тут же высоко подпрыгнул, так как брызги кипящей воды обожгли его запястье.
Взяв в руку свежеободранную палку, он стал помешивать ею варево. Не предвкушая ничего хорошего, он попробовал то, что пристало к концу палки. Сбылись его наихудшие опасения: содержимое жестянки было горячим и безвкусным, чуть отдающим запахом чая!
— Я вполне могу это есть, — сказал старый отшельник, протягивая свою чашу. — Когда я здесь оказался, у меня не было ничего другого. В те дни у входа в пещеру росло много небольших деревьев, ими я и питался. В конце концов люди узнали о моем присутствии, и с тех пор у меня обычно была еда. Но я никогда не беспокоюсь, если на неделю или немного больше остаюсь без пищи. Здесь всегда есть вода. А что еще человеку нужно?
Молодой монах сидел у ног Почтенного во мраке пещеры, а снаружи все ярче разгорался день. Так пройдет целая вечность, подумал он. Учиться, всегда учиться. Он с нежностью вспомнил мерцающие масляные лампы Лхасы. Это было в прошлом. Можно только гадать, сколько времени ему еще придется здесь провести, — очевидно, пока старый человек не расскажет ему все, что должен рассказать.
Пока старый человек не умрет и ЕМУ придется расчленить тело. Эта мысль заставила юношу содрогнуться. Как это ужасно, подумал он, разговаривать с человеком, а потом, спустя час или чуть больше, распутывать его кишки, чтобы ими могли полакомиться грифы, или дробить его кости, чтобы ни одна частица его тела не осталась невозвращенной земле.
Но старый человек был готов продолжать свой рассказ. Он прочистил горло, сделал глоток воды и принял удобную позу.
— Будучи бесплотным духом, я, описав спираль, спустился к этому огромному замку, где жил Мастер этого Высшего Мира, — начал
старый отшельник. — Я страстно желал увидеть человека, который может внушать любовь и уважение жителям наиболее могущественного из существующих миров. Я жаждал узнать, какого мужчину — и женщину — можно выносить в течение столетий. Мастер и его Жена. Но этому не суждено было сбыться. Меня отдернули, как мальчик отдергивает за веревку своего воздушного змея.
«Это священная земля, — произнес Голос очень сурово. — Она не для невежественных туземцев, ты увидишь другие вещи».
Против моей воли меня протянули на много миль от этого места, потом развернули и направили по другому пути.
Очертания этого мира, оставшегося далеко внизу, становились все меньше, и даже города постепенно превратились в песчинки на речном берегу. Я поднялся в воздух и вышел за его пределы. Я путешествовал там, где не было воздуха.
Наконец в поле моего зрения попало необычное сооружение, подобного которому я никогда прежде не видел. Его назначения я не мог понять. Здесь, в безвоздушном пространстве, где я не смог бы существовать иначе как бесплотный дух, плыл город, весь из металла, каким-то чудом удерживаясь на весу. По мере того как я приближался, детали вырисовывались яснее, и я наконец понял, что город стоит на металлическом грунте, а сверху покрыт материалом прозрачнее стекла. Под этим прозрачным куполом я увидел людей. Они ходили по улицам города, который был больше города Лхасы.