Все последующие столетия священники — те, кто ДОЛЖЕН был способствовать развитию человечества — активно этому мешали. Распространялись ложные истории, факты были искажены. Пока люди Земли, и особенно священнослужители, которые на самом деле служат злу, не встанут на другой путь, мы, Жители Империи, мы будем управлять земным миром. И все это время, если не считать таких экстремальных случаев, как нынешний, мы решили не поддерживать отношений с Человеком и не устанавливать связи ни с одним из правительств.
Голос умолк. В полном оцепенении я плавал перед этими постоянно меняющимися экранами, смотря на картины далекого прошлого, которые появлялись у меня перед глазами. Кроме того, мне показали много картин вероятного будущего, будущего, которое МОЖНО предсказать достаточно точно для всего мира или для отдельной страны.
Я видел мою собственную дорогую мне землю, захваченную ненавистными китайцами. Я видел возникновение — и падение — пагубного политического режима, название которого было что-то вроде коммунизма, но мне оно ни о чем не говорило. Наконец я почувствовал полное изнеможение. Я почувствовал, что даже мое астральное тело ослабело от того напряжения, которому я был подвергнут. Экраны, еще только что полные живых красок, стали серыми. Мое зрение затуманилось, и я потерял сознание.
Я проснулся или, скорее, был выведен из бессознательного состояния страшной тряской. Я открыл глаза — но у меня НЕ БЫЛО глаз! Хотя я еще не мог пошевелиться, я каким-то образом понял, что опять нахожусь в своем физическом теле. Тряска была вызвана движением стола, на котором я лежал — его несли обратно по коридору космического корабля.
Лишенный всякого выражения голос равнодушно произнес: «Он пришел в сознание». Последовало какое-то бормотание, которое должно было выражать благодарность, и опять наступила тишина, было слышно только шарканье ног и слабый скрип металла, когда стол задевал о стену.
Опять я лежал один в той металлической комнате. Люди поставили мой стол и молча удалились. Я лежал и думал о тех удивительных событиях, которые со мной произошли, хотя и чувствовал себя слегка обиженным. Постоянное осуждение священнослужителей. Я был священнослужителем, но они с удовольствием воспользовались моей невольной помощью. Так я лежал, размышляя, и вдруг услышал, как отодвигается скользящая металлическая панель. Вошел человек, и дверь за ним задвинулась.
— Прекрасно, Монах, — услышал я голос Доктора, — ты держался хорошо. Мы очень гордимся тобой. Пока ты лежал без сознания, мы опять изучали твой мозг, и наши приборы показали нам, что все переданные тебе знания находятся в клетках твоего мозга. Ты смог многому научить наших мужчин и женщин. Скоро ты будешь свободен. Это делает тебя счастливым?
— Счастливым, сэр Доктор? — воскликнул я. — Отчего я могу чувствовать себя счастливым? Вы захватили меня в плен, вы отрезали мне верхнюю часть головы, вы выгнали мой дух из моего тела, вы оскорбляли меня как священнослужителя, и теперь — использовав меня — вы собираетесь выбросить меня, как человека, который сделал все дела и его истерзанное тело можно предать смерти. И я должен чувствовать себя счастливым? Отчего я могу быть счастлив? Вы собираетесь вернуть мне глаза? Вы собираетесь обеспечить мое существование? Иначе как я смогу жить? — последнюю фразу я почти прорычал.