– Никогда бы не подумала, что эти безмозглые твари могут так хорошо чувствовать происходящее, вот что я вам скажу.
Шмыгнув носом, она повернулась спиной к окну и снова принялась за работу.
В большом старом доме царила тишина. Ни стука посуды, ни отголосков обычной домашней суеты. Тишина. Почти замогильная. Назойливый телефонный звонок прогремел, словно взрыв, и кто-то торопливо поднял трубку. Металлическое стрекотание дальнего абонента и ответ глубоким баритоном:
– Нет, сэр, боюсь, что нет. Надежды никакой. Сейчас у него доктор. – Пауза, затем снова металлическое стрекотание в трубке и новый ответ: – Да, сэр. Я передам ей ваши соболезнования при первом же удобном случае. Всего хорошего!
Издалека послышался тихий звон дверного колокольчика, короткий и полный сочувствия. Торопливое шарканье шагов и едва слышный скрип открываемой двери.
– Ах да, отец мой! – произнес немолодой женский голос. – Вас уже ждут, я проведу вас наверх.
Старая экономка и священник молча прошли по устеленным коврами коридорам и поднялись по широкой лестнице. Неуловимо легкий стук в дверь спальни, и тихий шепот ответных слов священнику. Дверь беззвучно отворилась, на площадку вышла молодая женщина и прикрыла ее за собой.
– Он быстро угасает, – сказала она священнику, – и он просил о беседе с вами наедине. Доктор покинет комнату, когда вы войдете. А теперь идемте, пожалуйста, со мной. – С этими словами она провела его в спальню.
Это была просторная комната, очень просторная, настоящий реликт минувшей эпохи. Тяжелые шторы на высоких окнах были задернуты, не допуская в комнату ни света, ни звука. На стенах красовались старинные картины и портреты полузабытых предков. Стоящая у широкой старой кровати лампа под зеленым абажуром озаряла неверным светом мрачный покой. На огромной двуспальной кровати неподвижно замерла маленькая иссушенная болезнью фигура – исхудавший и немощный человек с кожей, напоминающей выгоревший пергамент. У постели сидел доктор, который тут же поднялся навстречу священнику.
– Он очень хотел вас видеть, – сказал врач. – Я сейчас выйду и подожду за дверью. Он очень слаб, так что если будет нужно, позовите меня.
Коротко кивнув, он обошел кровать и вместе с молодой женщиной вышел из комнаты.
Священник чуть повременил, окинув взглядом покой, а затем поставил на прикроватный столик шкатулку со святыми дарами.
– Ах! ЭТО мне не нужно! – прошептал сухой, как пыль, голос. – Лучше поговорите со мной, отец мой!
Священник приблизился к постели, наклонился и сложил вместе ладони умирающего старика.
– Подготовлена ли ваша душа, сын мой? – спросил он.
– Вот об этом я и хочу вас спросить, – прохрипел старческий голос. – Что будет со мной, что я увижу По Ту Сторону? ЕСТЬ ли иная жизнь после этой?
И священник тихо заговорил, рассказывая лишь то, что разрешала либо знала его религия. Дыхание страдальца становилось все короче и слабее. Священник поспешил к двери и махнул рукой доктору.
– Не пора ли дать ему последнее причастие? – тихо промолвил он.