НЭНСИ:Это «фиолетовые». Оттенков этого цвета очень много. У каждого свой духовный возраст, понимаете? Одни идут по духовному пути намного дольше других или не совсем так, как остальные. Это все равно что учеба в университете: разные факультеты, разные интересы. Скажем, мы обе могли изучать курс политологии, но в этой широкой теме есть множество подразделов: право, здравоохранение, психология… Это разные направления в рамках политологии, и каждое требует особых знаний и принципов обучения.
ДЖЕН:Вы имеете в виду, что у «фиолетовых» бывают разные оттенки фиолетового цвета?
НЭНСИ:Конечно, все зависит от их «программы». Я уже, кажется, говорила: «фиолетовый», родившийся в состоятельной семье, будет вести себя совсем не так, как «фиолетовый», который родился в гетто. А тот, у кого родители — ученые, будет отличаться от того, чьи родители к науке отношения не имеют. «Фиолетовый» из семьи художников будет не таким, как «фиолетовый», растущий среди угольных шахт Западной Вирджинии.
ДЖЕН:Разумеется, но будут ли отличаться их цвета?
НЭНСИ:Это не цвет, не оттенок, а заложенная внутри «матрица». Знаете, я обычно не рассказываю об этом ни в интервью, ни на частных сеансах — по той простой причине, что это очень долго объяснять и большую часть людей это только запутывает.
ДЖЕН:Но нам сейчас вы можете попробовать объяснить?
НЭНСИ:Попробовать я могу, но все дело в том, как люди устроены. Я думаю, это «фиолетовые». Я все время повторяю:гуманистысменяют «желтых» и «фиолетовых». Это значит, что в их личностях будет много характеристик желтого и фиолетового. Это «люди-фиалки», которые кого хочешь зачаруют… до умопомрачения. Далее, есть Индиго-концептуалисты, которые замещают в фиолетовом бронзовый и зеленый. А Индиго-художникизаменяют в фиолетовом синий. Наконец,живущие меж измерениямисменяют сам фиолетовый.
Что до фиолетового, то он уживущих меж измерениямиолицетворяет самых странных, и они могут быть в любой сфере, но занимаются прежде всего абстрактными вещами. Они принесут нам новые философии и религии. К этой категории можно было бы отнести Ли [речь о Ли Кэрролле, соавторе этой книги]. Понимаете, о чем я? Он «фиолетовый». Но он вписался бы и в типконцептуалиста, потому что он еще и «бронзовый». Вы понимаете, когда я говорю на таком уровне? Он не только мыслит абстрактно и делает нечто такое, что другим может быть непонятно, — помимо прочего, он еще и очень логичен, а это свойство "бронзовых".
ДЖЕН:Да, понятно.
НЭНСИ:От «желтого» в нем нет ничего. «Желтый» у вас. И от «синего», отхудожника, в нем ничего нет — «синий» у вас. Именно поэтому из вас получилась хорошая рабочая команда: у вас есть чертыгуманистаиартиста, у него — чертыконцептуалистаипребывающего меж измерениями. Но ни он, ни вы — не Индиго.
ДЖЕН:А как насчет тех людей, которые чувствуют себя Индиго? У них есть те же черты, что у Детей Индиго, или нет?
НЭНСИ:У них такое жесознание, как у Индиго.
ДЖЕН:И поэтому у них есть общие черты?
НЭНСИ:У них могут быть похожие черты, но важнее другое: то, что уИндигоесть черты этих людей. Понимаете?
ДЖЕН:У Индиго есть черты других цветов?