Из этого видно, что сознание минерального царства требовало размножения. Но размножение в этом царстве природы может происходить лишь путем разделения крупных форм жизни на более мелкие, путем отделения от себя части себя. В горных странах мы видим, как раскрываются громадные горы и как они отделяют от себя лавины камней, которые, в свою очередь, с течением времени, раздробляясь все больше и больше, в конце концов превращаются в песок, превращаются в почву, на которой развивается следующее царство природы. Стихийные силы природы содействуют этому превращению гигантских гор в пыль, ибо таково жертвенное желание действующего сознания этого царства природы.
Такой примитивный способ размножения, как это должно быть ясно всякому, является весьма несовершенным, ибо ведет к уничтожению первоначальных форм жизни. Но в этой примитивности и простоте заключается великая жертва, которая полагается как основание для дальнейшего развития жизни. Царство металлов и минералов жертвует собой вполне, без остатка, для того чтобы могли развиваться высшие формы жизни.
При этом процессе в первый раз в полной мере выступает чудесное свойство духа - его делимость. В то время как материальная сущность всякой формы жизни, при ее разделении, терпит ущерб и при многократном разделении может быть совершенно уничтожена, сознание же или дух формы от разделения никакого ущерба не испытывает, ибо дух является антиподом материи. Сознание горы и сознание отделившейся от нее песчинки тождественны, и сколько бы песчинок ни отделялось от горы, все они будут обладать таким же сознанием, как породившая их гора.
Этим удивительным свойством духа объясняется божественность происхождения человека. Отделившееся от Первоисточника Жизни зерно человеческого духа подобно Первоисточнику, откуда оно изошло, и обладает всеми свойствами Его. Таким образом, весь процесс развивающейся в Космосе жизни сводится к раскрытию божественных свойств заключенного в материю зерна духа. Сколько форм жизни достигают божественности - это вопрос другой, но каждая форма потенциальной способностью к этому обладает.
Из сказанного вытекает, что сознание, как аспект духа, вообще уничтожено быть не может, и при уничтожении материальной формы, в которой оно обитало, оно переходит в следующую высшую форму. Сознание минерального царства перешло полностью в развившееся на Земле царство растительное. А так как сознание минерального царства не могло не сознавать несовершенства своего способа размножения, то мы видим, что это несовершенство в растительном царстве превращается в великое совершенство. Растительное царство, как мы знаем, размножается не повреждая своей материальной сущности и сохраняет в неприкосновенности свою форму в течение всей своей жизни. Такую метаморфозу в способе размножения произвело сознание, не удовлетворенное существовавшим способом размножения ранее, для чего потребовалось появление нового царства природы.
Какой же импульс потребовался в сознании растительного царства для того, чтобы появилось следующее царство, царство животных? Таким импульсом могло быть стремление к подвижности, ибо Мы знаем, что отличительным признаком царства животного от царства растительного является подвижность первого. Сознание прикрепленной к одному месту формы жизни требовало подвижности, жаждало способности передвигаться с места на место. Мы видим, что эта способность блестящим образом осуществляется в следующем, более высоком царстве, в царстве животных.
Идя в этом направлении дальше, мы приходим к царству человеческому, появление которого обусловлено той же вечной неудовлетворенностью и вечным стремлением низшего сознания к высшим достижениям и лучшим возможностям.