Перемещение точки сборки было существенным маневром, которому обучался каждый маг. Некоторые из них, нагвали, учились выполнять его для других. Они были способны выбивать точку сборки с ее привычной позиции, нанося сильный шлепок по точке сборки. Этот удар, который воспринимался как удар ладонью по правой лопатке — хотя тела и не касались — переводил в состояние повышенного сознания.

В соответствии с традицией, исключительно в этих состояниях повышенного сознания, дон Хуаном выдавалась наиболее важная и драматичная часть его учения: инструкции для левой стороны. Из-за экстраординарного качества этих состояний дон Хуан требовал, чтобы я не обсуждал их с другими, пока мы не закончим все, что входило в схему обучения магов. Это требование я принял без затруднений. В подобных уникальных состояниях сознания мои способности понимания инструкций невероятно увеличивались, но в то же самое время мои способности описания или даже воспоминания их ухудшались. Я действовал в этих состояниях уверенно и умело, но не мог ничего вспомнить, перейдя в свое нормальное сознание.

Потребовались годы для создания критического превращения моего увеличенного сознания в открытую память. Мой рассудок и здравый смысл замедляли этот темп, сталкиваясь лоб в лоб с нелепой, неправдоподобной реальностью повышенного сознания и прямого знания. С годами, проистекающее из этого познавательное расстройство вынудило меня избегать данную проблему, не думая о ней.

Что бы я ни писал о своем обучении вплоть до сего времени, рассказывает о том, как дон Хуан обучал меня мастерству сознания. Я не описывал ни искусства выслеживания, ни мастерства намерения.

Дон Хуан учил меня их принципам и приложениям с помощью двух своих спутников: магов Висенте Медрано и Сильвио Мануэля, но чему бы я ни учился у них, все оставалось покрытым мраком в том, что дон Хуан называл сложностями повышенного сознания. До сих пор для меня было невозможно ни писать, ни даже думать связанно об искусстве выслеживания и мастерстве намерения. Моей ошибкой было то, что я считал их объектом нормальной памяти и воспоминания, они были, и в то же время их не было. Чтобы решить это противоречие, я не следовал им прямо — что фактически невозможно — а обходился с ними косвенным путем посредством заключительной темы инструкции дон Хуана: историй магов прошлого.

Он рассказывал эти истории, раскрывая мне то, что называл абстрактными ядрами своих наставлений. Но я был неспособен уловить природу абстрактных ядер несмотря на его исчерпывающие объяснения, которые, как я теперь знаю, предназначались больше для того, чтобы расширить мой кругозор, чем для объяснения чего бы то ни было рациональным способом. Его манера изложения заставила меня многие годы верить в то, что объяснения абстрактных ядер были похожи на ученые отчеты, и все, что я мог делать при таких обстоятельствах, так это принимать их как данное. Они стали частью моего молчаливого одобрения его учения, но без полной оценки моего участия, которое было существенно для их понимания.

Дон Хуан представил три серии по шесть абстрактных ядер в каждой, которые располагались по степени возрастающей сложности. Здесь я описываю первую серию, которая состоит из манифестаций духа, стука духа, надувательства духа, нашествия духа, требований намерения, и управления намерением.