Дон Хуан потребовал, чтобы я вспомнил все или хотя бы почти все подробности моих опытов с пейотом. Я полностью описал формы и последовательность переживаний. Когда я закончил, Лусио заявил: — Ну, если в пейоте сидит такой дьявол, то я рад, что не имел с ним дела.
— Ага, я же говорил, — заметил Хенаро, обращаясь к Бахеа, — это штука точно делает людей психами.
— Но сейчас-то Карлос в своем уме. Как насчет этого? — возразил дон Хуан.
— А откуда нам знать? — парировал Хенаро.
Все, включая дона Хуана, засмеялись.
— Страшно было? — спросил у меня Бениньо.
— Конечно.
— Зачем же ты тогда ввязался в это дело? — поинтересовался Элихио.
— Так ведь он сказал — хотел знать, — ответил за меня Лусио. — Похоже, Карлос намерен сделаться таким, как мой дед. И тот, и другой твердят, что хотят знать, но какого черта они хотят знать — не имеет понятия никто.
— Объяснить это знание невозможно, — сказал дон Хуан, обращаясь к Элихио, — Оно индивидуально. Общее — только в том, что Мескалито раскрывает свои тайны каждому лично, один на один. Тому, кто настроен подобно Хенаро, я бы не советовал с ним знакомиться. Однако вполне возможно, что, несмотря на его настрой, Мескалито мог бы ему здорово помочь. Но узнать об этом не дано никому, кроме самого Хенаро. Это и есть то знание, о котором я говорил. Дон Хуан поднялся.
— Пора по домам, — сказал он. — Лусио напился, а Виктор уже спит.
Через два дня, 6 сентября, Лусио, Бениньо и Элихио зашли в дом, где я остановился. Мы собирались сходить в чаппараль поохотиться. Какое-то время они сидели молча, а я дописывал что-то в своем блокноте. Потом Бениньо вежливо засмеялся, как бы предупреждая, что сейчас сообщит нечто очень важное.
После предварительного интригующего молчания он снова хихикнул и сказал:
— Вот тут Лусио говорит, что не прочь попробовать пейот…
— Что, серьезно? — Да, — отозвался Лусио, — я не возражаю.
Бениньо сдавленно хихикал.
— Лусио говорит, что будет жрать пейот, если ты купишь ему мотоцикл.
Лусио и Бениньо переглянулись и оглушительно захохотали.
— Сколько в Штатах стоит мотоцикл? — спросил Лусио.
— Думаю, долларов за сто можно найти, — ответил я.
— Там ведь это не очень много, да? Ты вполне мог бы ему привезти, правда? — спросил Бениньо.
— Ладно, только сначала спросим у твоего деда, — сказал я, обращаясь к Лусио.
— Э, нет, — протянул он. — Деду — ни слова, он все испортит. Он — дьявол. Да к тому же стар и малость не в себе, поэтому не соображает, что делает.
— Когда-то он был настоящим магом, — добавил Бениньо. — Это правда… Мои старики говорят, что он был самым сильным из всех магов. Но потом пристрастился к пейоту и превратился в тряпку. Теперь он уже слишком стар.
— Только и знает, что несет всякие дурацкие байки о пейоте, — присоединился Лусио, — Только это все — брехня, — сказал Бениньо. — Мы как-то раз попробовали. Лусио спер у него целый мешок. Вечером по дороге в город мы эту гадость зажевали. Дерьмо редкостное. Чуть не разодрал мне всю пасть на куски. Сукин сын! Как будто черта жуешь… Прямо с рогами.
— А вы его глотали? — спросил я.
— Выплюнули, — сказал Лусио, — и весь чертов мешок выкинули.
Им обоим этот случай казался очень смешным. Элихио тем временем молчал. Он сидел с отсутствующим видом и даже не смеялся.
— А ты не хочешь попробовать, Элихио? — спросил я.
— Нет. Только не я. Даже за мотоцикл.