«Я уже напуган, а вы добавляете к моему страху новый, вы не убираете его от меня. Мой друг сказал мне, что вас нелегко понять, и я понимаю, почему. Но считаю, что я серьезен и действительно хочу кое-чего большего, чем простую иллюзию. Я совершенно согласен, что нужно заложить правильный фундамент, но самому прочувствовать, что есть истинное и что есть ложное, является другим вопросом».
Нисколько, сэр. Конфликт зависти, с ее удовольствием и болью, неизбежно порождает замешательство, как внешнее, так и внутреннее. Только когда есть свобода от этого замешательства, ум может открыть, что является истинным. Всякая деятельность сбитого с толку ума ведут только к дальнейшему замешательству.
«Как мне освободиться от замешательства?»
«Как» подразумевает постепенное освобождение, но замешательство нельзя прояснять по частям, в то время как остальные части ума останутся сбитыми с толку, так как та часть, которая прояснена, скоро снова становится запутанной. Вопрос, как прояснить это замешательство, возникает только тогда, когда ваш ум все еще озабочен другим берегом. Вы не видите полногое значения жадности или насилия, или чего-то подобного. Вы только хотите избавиться от них, чтобы достигнуть чего-то еще. Если бы вас полностью волновала зависть и страдание как ее результат, вы бы никогда не спрашивали, как избавиться от нее. Понимание зависти — это целостное действие, в то время «как» подразумевает под собой постепенное достижение свободы, что является всего лишь действием из-за замешательства.
«Что вы подразумеваете под целостным действием?»
Чтобы понять целостное действие, мы должны исследовать разделение между думающим и его мыслью.
«Не существует ли наблюдателя, который стоит над думающим и его мыслями? Я чувствую, что существует. В один блаженный момент я испытал это состояние».
Такие переживания — результат деятельности ума, который был сформирован традицией и тысячами влияний. Религиозные видения христианина будут весьма отличаться от таковых индуса или мусульманина, так как все по существу основаны на особого рода условностях ума. Критерий истинности — это не переживание, а то состояние, в котором ни переживающего, ни переживания больше не существует.
«Вы имеете в виду состояние самадхи?»
Нет, сэр. Используя это слово, вы просто-напросто указываете описание опыта других.
«Неужели нет наблюдателя вне и над думающим и его мыслями? Я совершенно определенно чувствую, что есть».
Начинать с умозаключения означает прекращение всякого размышления, не так ли?
«Но это не умозаключение, сэр. Я знаю, я почувствовал его истинность».
Тот, кто говорит, что он знает, не знает. То, что вы знаете или чувствуете, является истинным, это то, чему вас научили. Другой, которому доведется по-другому быть обученным его обществом, его культурой, будет утверждать с равной степенью откровенности, что его знание и опыт показывают ему, что нет никакого наивысшего наблюдателя. Вы оба, приверженец и противник, находитесь в равной категории, верно ведь? Вы оба начинаете с умозаключения и с опыта, основанных на ваших условностях, не так ли?
«Когда вы освещаете это таким образом, то действительно кажется, что я заблуждаюсь, но я все еще не убежден».
Я не пытаюсь вводить вас в заблуждение или убеждать в чем-либо. Я только указываю на некоторые вещи, которые вам стоит исследовать.