– Что такое свобода? Это идея или чувство, которое порождается и взращивается мыслью, потому что она оказалась в плену проблем, тревог и тому подобного? Или свобода – результат, награда, вещь, которая находится в конце процесса? Свобода ли это, когда вы освобождаетесь от гнева? Или это способность делать то, что вы хотите сделать? Свобода ли это, когда вы считаете обязанность бременем – и отбрасываете её? Когда вы противитесь или уступаете – это свобода? Может ли мысль дать эту свободу, может ли дать её какое-либо действие?
«Боюсь, вам придётся продвигаться немного медленнее».
– Противоположна ли свобода рабству? Вот когда вы находитесь в тюрьме, знаете это, осознаёте все стесняющие ограничения тюрьмы, строите в воображении образ свободы – это свобода? Может ли воображение когда-либо дать свободу – или это причуда мысли? Что мы действительно знаем и что действительно существует – так это рабство, и рабство не только по отношению к внешним предметам, к дому, к семье, к работе, но рабство и во внутренней жизни, по отношению к наслаждению, которое доставляют господство и обладание, к страху, к вашим достижениям и к столь многому другому. Когда успех приносит большое наслаждение, мы никогда не говорим о свободе от него, мы даже не думаем о ней. Мы говорим о свободе лишь тогда, когда налицо боль. Мы связаны всем этим как во внутренней, так и во внешней жизни; и такое рабство – это именно то, что есть. А сопротивление тому, что есть, мы и называем свободой. Мы противимся тому, что есть, или мы убегаем от него или пытаемся его подавить – надеясь, благодаря этому прийти к какой-нибудь форме свободы. Во внутренней сфере мы знаем только два явления – рабство и сопротивление; и сопротивление создаёт рабство.
«Извините, я совсем этого не понимаю».
– Когда вы сопротивляетесь гневу или ненависти, что имеет место в действительности? Вы возводите стену против ненависти, но она всё ещё здесь, и стена просто скрывает её от вас. Или вы решаете не сердиться; но эта решимость есть часть гнева, и само противодействие ему усиливает гнев. Вы можете увидеть это внутри самого себя, если вы понаблюдаете за тем, что происходит. Если вы сопротивляетесь, контролируете, подавляете или стараетесь преодолеть – всё это одно и то же, так как всё это действия воли, – вы делаете стену противодействия более толстой, а потому становитесь всё более порабощённым, ограниченным, мелочным. И вот исходя именно из этой мелочности, из этой ограниченности, вы хотите быть свободным; но само это желание являет собой реакцию, которая сразу же создаёт другую преграду, ещё большую мелочность. Так мы и движемся – от одного противодействия, от одной преграды, к другому, придавая иногда этой стене сопротивления иную окраску, иное качество, какое-нибудь благородное название. Но сопротивление – это рабство, а рабство – это боль.
«Означает ли это, что во внешней жизни следует позволить каждому толкать себя, как ему заблагорассудится, а во внутренней – отпустить вожжи гнева и тому подобное?»
– Кажется, вы и не слушали того, что было сказано. Когда дело касается удовольствия, вы не возражаете против его толчков, против чувства наслаждения; но когда этот толчок становится болезненным, тут вы сопротивляетесь. Вы хотите быть свободным от боли, однако держитесь за удовольствие. Удерживание удовольствия и есть сопротивление.