Чтобы наблюдать за умом — умом, который болтает, конструирует идеи, живёт в противоречии, в постоянном конфликте и сравнении, — я несомненно должен быть очень спокоен. Если мне надо услышать, что вы говорите, я должен отдать этому свое внимание, я не могу болтать и думать о чём-то ещё, я не должен сравнивать то, что вы говорите, с тем, что я уже знаю, я должен слушать исключительно вас; ум должен быть внимательным, безмолвным, спокойным. Настоятельно необходимо отчётливо видеть всю структуру насилия; и наблюдая насилие, ум становится совершенно спокойным — у вас нет необходимости «культивировать» спокойный ум. Культивирование спокойствия ума предполагает наличие того, кто культивирует — в поле времени — то, чего он надеется достичь. Поймите трудность. Те, кто пытается учить медитации, говорят: «Контролируйте ваш ум — сделайте его абсолютно спокойным». Вы стараетесь контролировать его, и вы без конца сражаетесь с ним, затрачивая на это лет сорок. Наблюдающий ум не контролирует и не ведёт нескончаемой борьбы.
Сам акт видения или слушания является вниманием; упражняться в этом вам совершенно не нужно — начиная упражняться, вы тут же становитесь невнимательным. Вы внимательны, а ваш ум не стоит на месте; позвольте ему блуждать, но знайте, что это — невнимание; осознание этого невнимания есть внимание. Не боритесь с невниманием; не пытайтесь говорить себе: «Я должен быть внимателен», это несерьёзно. Знайте, что вы невнимательны; осознавайте без всякого выбора, что вы невнимательны — что из того? — и когда в этом невнимании появляется действие, осознавайте это действие. Понимаете? Это так просто. Если вы делаете это, все становится таким прозрачным, прозрачным как вода.
Безмолвие ума — само по себе красота. Слушать птицу, голос человека, речь политика или священника, весь непрерывный шум пропаганды, слушать в полном безмолвии — это услышать гораздо больше, увидеть гораздо больше. Такое безмолвие невозможно, если ваше тело также не находится в полном покое. Организм, со всеми его нервными реакциями — суетой, постоянным движением пальцев, глаз, со всей его неугомонностью, — должен быть абсолютно спокоен. Пытались ли вы когда-нибудь посидеть совершенно спокойно, без малейшего движения тела, в том числе и без движения глаз? Посидите так две минуты. За это время вам откроется всё — если вы умеете смотреть.
Когда тело спокойно, приток крови к голове увеличивается. Но если вы сидите сгорбившись, небрежно, то кровь поступает к голове с гораздо большим трудом — вам следует знать всё это. Но с другой стороны, вы можете делать любое дело — и при этом медитировать; в автобусе или за рулём машины (самое удивительное, что вы можете медитировать даже управляя машиной) будьте внимательны — вот что я имею в виду. Тело обладает своей собственной разумностью, которую мысль разрушает. Мысль ищет удовольствия, и в этом поиске она приводит к потворству своим желаниям, к перееданию или к сексуальной невоздержанности; мысль заставляет тело делать определённые вещи, и если тело лениво, мысль принуждает его не лениться или предлагает принять пилюлю для поддержания его бодрости. Тем самым врождённая разумность организма разрушается — и тело становится нечувствительным. Человеку необходима большая чувствительность, поэтому ему приходится следить за питанием — человек знает, что получается, если он переедает. Когда есть большая чувствительность, есть и разумность, а поэтому и любовь; любовь тогда — это радость и пребывание вне времени.
Большинство из нас испытывает физическую боль — в той или иной форме. Обычно эта боль беспокоит ум, который проводит дни, даже годы, думая о ней — «Как я хочу, чтобы у меня её не было»; «Буду ли я когда-нибудь от неё свободен?» Когда тело испытывает боль, следите за ней, наблюдайте её, не давайте мысли вмешиваться.