— Боже мой, — проговорил темноволосый мужчина, глядя в мою сторону. — Как вам это понравится? Я огляделся по сторонам. Мои соседи опять уткнулись в газеты, а незнакомец нашел в своей что-то любопытное и теперь старался пододвинуть свое кресло поближе ко мне.
— Они только что закончили молитвенную практику, — пояснил он. — Это просто изумительно.
— Что же их так обрадовало? — спросил я.
— Они изучали действие молитвы за людей, у которых возникли проблемы со здоровьем, и только что узнали, что пациенты, регулярно получавшие молитвенную помощь от других, имеют меньше осложнений и выздоравливают гораздо быстрее, даже если не знают, что за них молятся. Но это еще не все. Наши соседи удивились, что самая действенная молитва — это та, которая содержит не просьбу, а утверждение.—Не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — отвечал я.
Он пристально посмотрел на меня своими кристально голубыми глазами:
— Они проводили занятие по изучению действенности двух типов молитвы. Первый тип — это просьбы к Богу или Божественному началу вмешаться и помочь больному. Другой тип — простое, высказанное с верой утверждение, что Бог поможет больному. Улавливаете разницу?
— По правде сказать, не совсем.
— Молитва, просящая Бога вмешаться, исходит из того, что Бог может это сделать, но лишь в том случае, если Он сочтет, что наша просьба заслуживает этого. Она предполагает, что мы не играем в этом никакой роли, кроме выражения просьбы. Другой тип молитвы исходит из того» что Бог готов и хочет вмешаться, но установленные Им законы человеческого бытия таковы, что исполнение молитвенной просьбы в определенной мере зависит от нашей веры в то, что она будет исполнена. Поэтому наша молитва должна содержать утверждение, отражающее эту веру. Как выяснилось, второй тип молитвы оказался наиболее действенным. Я кивнул. Кажется, я начал понимать. Тем временем мой собеседник задумчиво обвел взглядом окружающих и продолжал:
— Все самые знаменитые молитвы в Библии — это не просьбы, а именно утверждения. Вспомните хотя бы молитву Господню («Отче наш»). В ней сказано: «...яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь и остави нам долги наши». Здесь нет мольбы о том, чтобы Бог дал нам пищу, как нет и просьбы о прощении наших грехов. Молитва просто утверждает, что все это будет дано нам, и, с верой утверждая свою уверенность в этом, мы получаем просимое.
Он опять сделал паузу, улыбаясь и словно ожидая вопроса.
Я только засмеялся в ответ. Его прекрасное настроение было на удивление заразительным.
— Некоторые ученые любят теоретизировать, — продолжал он, — утверждая, что эти данные выражают еще нечто такое, что имеет исключительную важность для каждого человека. Они настаивают, что если наши надежды, наши подкрепленные верой ожидания являются тем,что заставляет молитву «работать», это означает, что каждый из нас, независимо от того, сознает он это или нет, постоянно посылает в мир лучи и силу молитвенной энергии. Вы согласны, что это соответствует истине? — Не дожидаясь моего ответа, он продолжал: — Если молитва представляет собой утверждение, основанное на наших надеждах и вере, это значит, что любые наши ожидания имеют силу молитвы. Таким образом, мы, сами того не сознавая, непрерывно возносим молитвы во имя лучшего будущего для себя и других.