Наконец, я увидел другую дверь и выбежал через неё наружу. Теперь улицы были совеем пусты: я увидел лишь одну коляску. Она остановилась у отеля напротив меня; красивая женщина в вечернем платье, выйдя из неё, оглянулась на меня и улыбнулась.
Улыбка была тёплой, дружеской. Я ринулся к ней через улицу; всё с той же скромной, милой улыбкой она подождала, когда я приближусь.
— Вы одни? — сказала она. — Не хотите пойти со мной?
— А куда вы идёте? — осторожно поинтересовался я.
— На вечеринку.
— А кто там будет?
— Понятия не имею.
Открыв дверь, она кивком пригласила меня следовать за ней. Я подчинился, стараясь придумать, что же делать дальше. Мы вошли в лифт, и женщина нажала кнопку пятого этажа.
По мере того как мы поднимались, волны расположения и тепла, исходившие от неё, становились всё ощутимее. Уголком глаза я заметил, что она смотрит на мои руки. Когда я перехватил её взгляд, она снова улыбнулась, давая понять, что поймана с поличным.
Дверь лифта открылась, и женщина повела меня вдоль холла. У одной из дверей она остановилась и дважды постучала. Послышался металлический звук отпираемого замка, затем, на пороге появился мужчина. При виде моей спутницы его лицо озарилось.
— Заходите, заходите! — пригласил он.
Женщина пропустила меня вперёд. Я вошёл, и тут же какая-то девушка, в вечернем платье с открытыми плечами и босая, протянула руку и коснулась моей.
— О, вы заблудились, — проговорила она, — бедняжка! Здесь, с нами, вы будете в безопасности.
Чуть подальше я увидел мужчину без рубашки.
— Посмотрите-ка на его бедра, — произнёс он, пристально разглядывая меня.
— Руки у него просто замечательные, — отозвался другой.
Совершенно ошарашенный, я начал оглядываться по сторонам и только тут заметил, что в комнате полно людей в разных стадиях раздетости; все они занимались любовью.
— Нет, подождите, сказал я. — Я не могу остаться. Девушка, висевшая на моей руке, спросила:
— Вы что — собираетесь уйти? Но вы вряд ли сумеете найти такую компанию, как эта. Чувствуете, сколько здесь энергии? Это не то, что бродить где-то одному, ведь правда? — Она провела рукой по моей груди.
Вдруг с другого конца комнаты послышался шум драки.
— Нет, оставьте меня в покое! — выкрикнул кто-то. — Я не хочу находиться здесь!
Юноша лет восемнадцати, не больше, оттолкнул со своего пути нескольких человек и выскочил за дверь. Я, воспользовавшись суматохой, последовал за ним. Не дожидаясь лифта, он ринулся вниз по ближайшей лестнице, я тоже. Когда я выбежал на улицу, он был уже на другой стороне.
Я уже собирался крикнуть ему, чтобы остановился, как вдруг он сам застыл на месте, охваченный ужасом. Впереди, на тротуаре, стоял генерал, все ещё сжимая в руках нож, а перед ним — та самая четверка, которая наблюдала за мной раньше.
Все они говорили одновременно — громко, сердито, жестикулируя. Вдруг один из четверки выхватил револьвер, а генерал бросился на него с ножом. Прозвучал выстрел; нож генерала отлетел в одну сторону, шляпа — в другую, а сам он тяжело рухнул на тротуар с пробитым пулей лбом.
В ту же секунду четвёрка застыла, как в стоп-кадре, потом начала таять в воздухе, пока не исчезла совсем. Одновременно исчез и человек на тротуаре.
Юноша присел на край тротуара и обхватил голову руками. Я подбежал к нему; колени у меня дрожали.