Я смог также наблюдать Видения рождения многих сторонников этой идеи. Эти люди, рождённые в иудейской культуре, знали, что, хотя подсказки нашей интуиции относительно Божественного источника верны, описания этого источника оказывались неверными, искажёнными.
Наши представления о существовании множества богов являлись, всего лишь, фрагментарной картиной гораздо более грандиозного целого.
На самом деле, поняли они, есть только один Бог — по их понятиям, всё ещё требовательный, грозный и патриархальный и все ещё существующий вне нас, но впервые он представал открытым для каждого, отзывчивым, и он был единственным творцом всех людей.
На моих глазах это интуитивное знание о едином Божественном источнике проникло в различные культуры по всему миру и начало обретать более ясные формы.
В Китае и Индии, которые долгое время являлись лидерами в технологии, торговле и общественном развитии, индуизм и буддизм, наряду с другими восточными религиями, направили Восток в сторону созерцательности.
Те, кто создавал эти религии, интуитивно чувствовали, что Бог — это нечто гораздо большее, чем просто действующее лицо. Бог был силой, сознанием, которое могло быть полностью обретено лишь путём достижения того, что они назвали озарением.
Помимо простого угождения Богу исполнением разного рода законов и обрядов, восточные религии в гораздо большей степени стремились к внутренней связи с ним, к проникновению в знание, к открытию для сознания человека пути к гармонии и надёжности.
Мгновенно мой мысленный взор обратился на Галилейское море, где идея единого Бога, которой суждено было, в конечном счёте, преобразить западные культуры, эволюционировала от представления о божестве вне нас, патриархального и сурового, к идее о Боге внутреннем, о Царстве Божием внутри нас.
Я видел, как один из людей перешёл в земное измерение, помня почти всё о своём Видении рождения.
Он знал, что находится здесь для того, чтобы принести в мир новую энергию, новую культуру, основанную на любви. Послание, которое он нёс, заключалось в следующем: единый Бог — это Святой Дух, это Божественная энергия, чьё существование можно ощущать и экспериментально доказать.
Обретение духовного знания — это гораздо больше, чем выполнение обрядов, принесение жертв или прилюдное моление.
Оно связано с раскаянием более глубокого свойства — раскаянием, в основе которого лежит отказ от своеволия и препоручение себя Богу, которое и открывает доступ к истинным плодам духовной жизни.
По мере того, как это послание начало распространяться, я видел, как одна из наиболее влиятельных империй, Римская, обратилась к новой религии и распространила идею о едином, внутреннем Боге на большей части территории Европы.
Позже, когда под ударами северных варваров империя пала и была расчленена, эта идея сохранилась в последовавшей затем феодальной организации христианского мира.
Тут я снова увидел гностиков, побуждавших церковь уделять больше внимания внутреннему преображению человека и использовавших жизнь Христа, в качестве примера того, что способен достичь каждый из нас.
Я увидел, как Страх овладел церковью, как её лидеры, чувствуя, что теряют контроль, принялись строить своё учение на основе мощной иерархии священнослужителей, провозглашавших себя посредниками, проводниками духа в народные массы.