Вдруг он прервал сам себя:
— Вы вообще-то знаете, о чём я говорю? Вы слышали что-нибудь об Откровениях?
Мгновение я колебался, затем решился.
— Кэртис, я должен рассказать вам обо всём, что испытал здесь, в долине. Пожалуй, вы сочтёте это невероятным.
Он кивком попросил меня говорить и терпеливо слушал, пока я описывал встречу с Уилом и посещения иного измерения. Когда я дошёл до Обзора жизни, вдруг кое-что связалось у меня в голове, и я спросил:
— Этот ваш друг, который только что умер, — его фамилия была Уильямс?
— Верно: доктор Уильямс. А откуда вы знаете?
— Мы видели, как он после смерти попал в иное измерение, и наблюдали его Обзор жизни.
Кэртис, казалось, был потрясён:
— Мне трудно поверить в это. Я знаком с Откровениями — по крайней мере, на интеллектуальном уровне, и я верю в возможное существование других измерений, но я — учёный, и мне гораздо труднее воспринимать Девятое откровение буквально.
Сама эта идея общения с людьми после их смерти… Так вы говорите, что доктор Уильямс ещё жив — в том смысле, что его личность не претерпела никаких изменений?
— Да, и он думал о вас.
Он пристально смотрел на меня, пока я продолжал свой рассказ — о том, как Уильямс понял, что им с Кэртисом предназначено участвовать в решении проблемы Страха… и в прекращении эксперимента.
— А вот тут мне не всё ясно, — прервал меня он. — Что он имел в виду, говоря о нарастающем Страхе!
— Точно не знаю. Это связано с тем, что определённая часть людей на Земле отказывается верить в уже начавшееся духовное возрождение. Они считают, что человеческая цивилизация вырождается, а это создаёт поляризацию страха и веры.
Культура не может продолжать эволюционировать до тех пор, пока не окончится эта поляризация. Я надеялся, что вы, может быть, помните что-нибудь об этом.
Кэртис покачал головой:
— Мне ничего не известно ни о какой поляризации, но я действительно собираюсь остановить этот эксперимент. — Его лицо снова стало гневным, и он отвёл взгляд.
— Уильямс, кажется, понял, как остановить его, — сказал я.
— Но мы-то, думаю, никогда об этом не узнаем.
Пока Кэртис говорил это, я на мгновение снова мысленно увидел его и Уильямса беседующими на поросшем густой травой холме, среди могучих деревьев.
Кэртис, всё ещё мрачный, разложил еду по тарелкам, и мы молча поели. Потом я, прислонившись спиной к небольшому деревцу гикори, расположился было отдохнуть, но тут мой взгляд упал на ту самую зелёную полянку почти на вершине холма, выше нашего лагеря.
Четыре или пять вековых дубов образовывали вокруг неё почти правильный полукруг.
— А почему вы не устроились вон там? — спросил я Кэртиса, указывая на полянку.
— Не знаю. У меня была такая мысль, но, наверное, я решил, что это место чересчур на виду — или, может быть, что оно слишком заряжено энергией. Оно называется Коддерс Ноул. Хотите туда?