Они высадились на массивную каменную плиту, которую живописно окаймляли небольшие валуны, покрытые мхом. Из расщелин кое-где росли кудрявые березки и пушистые кустики можжевельника, а чуть дальше на островке цвели ярко-желтые ирисы. Вдоль берега на волнах покачивались белоснежные лилии и золотистые кувшинки. Поистине райское местечко, если бы не отдыхающие из близлежащей деревушки, которые то здесь, то там разместились в бухточке.
Парочка с кайфом искупалась, окатывая друг друга водопадами переливающихся брызг, и улеглась на теплую плиту. Тараканов лежал на спине рядом с Дашей, блаженно щурясь от ослепительных солнечных лучей. Сердце его громко стучало от близости Дашиного тела, его плавных линий, загорелой гладкой кожи с капельками воды. Даша пахла лесом и свежестью. Они молча повернули голову друг к другу и встретились глазами. В глазах Даши ясно читалось желание, грудь ее неровно вздымалась.
Вовка медленно коснулся ее руки, ласково погладил Дашины пальчики. Она ответила, тихонько сжав его ладонь. Тараканов погладил нежную шею, потом его ладонь скользнула ниже… Не в силах больше сдерживаться, они соединились губами в долгом сладостном поцелуе, воспламенившем Вовку с головы до ног. Обоих охватило страстное желание немедленной близости.
Везде были люди, поэтому Даша предложила штурмовать практически отвесную гору, оканчивающуюся небольшим слегка покатым плато. Вовке ничего не оставалось, как последовать за рванувшей вверх Дашей. Метров через десять-пятнадцать Вовка чуть не взвыл от боли, когда в ногу впилась острая колючка. Тараканов был босиком, а Даша — в легких тапочках. Как выяснилось, весь склон был усыпан колючками, и вскоре Вовка с трудом наступал на исколотые ступни, которые к тому же скользили по склону, вызывая небольшие камнепадики. Периодически Тараканову приходилось ползти вверх на четвереньках, и колючки впивались еще и в руки.
Ближе к вершине откос стал еще круче, и в какой-то момент Вовку охватила настоящая паника: ноги саднили, скользили, он с огромным трудом удерживался, чтобы не поехать вниз. О том, чтобы вернуться, и речи быть не могло — сверху склон казался почти вертикальным, и Тараканов понял, что вниз лучше не смотреть. Вовка, собрав волю в кулак и больше не обращая внимания на колючки, решительно заработал руками и ногами. Вскоре он выбрался на плато, где его поджидала уже отдохнувшая Даша.
Она была невероятно возбуждена и не понимала, что происходит. Девушку будто подхватил порыв ветра, она слышала шум воды, чувствовала дыхание земли и ласковое тепло солнца. Тело Даши превратилось в инструмент, на котором стихии стали играть симфонию. Единение с Вовкой было полным, Даше казалось, что они составляют одно тело. Волны экстаза невероятной силы захлестывали девушку, отзываясь взрывами внутри тела, которое сотрясала нарастающая дрожь. Каждый взрыв был подобен удару вселенского колокола, эхом отдаваясь во всех уголках тела.