В один прекрасный день, когда участники танцев мира кружились в большом хороводе, в центр круга, к Мамедананде, ведущему танцы, вышел вождь, облаченный в одеяние, подчеркивающее значимость момента — «пончо» из синего с черными полосами армейского одеяла, по краям обшитого ярко-малиновой полосой материи. Мамедананда объявил, что сейчас Вапити проведет танец, который исполняют члены его племени. Вождь изрек, что этот танец действительно танцуют настоящие индейцы, намекая на то, что индейские танцы, проводимые Мамеданандой, придуманы и к краснокожим не имеют никакого отношения.

Круг разбился на пары. Танец сопровождался пением двух слов: «Оводей» и «Чинчината». Сначала пара шла, взявшись за руки, и пела «Оводей», до тех пор, пока вождь не стукнет в бубен с изображением орла. Тогда пара со словами «Чинчината» должна кружиться до очередного удара бубна, причем на каждую «Чинчинату» нужно было успеть сделать полный оборот. Вапити сам громко распевал слова танца: «Оводей» исполнялся медленно, соответственно, и идти надо было медленно; а «Чинчината» пелась быстро, и в результате над поляной поднялась плотная завеса пыли. В общем, танец напоминал упражнение на внимание для детей ясельного возраста. На лице Вапити разлилась блаженная улыбка.

Когда танец кончился, многие участники чуть не попадали от хохота, а Мамедананда смеялся до слез. Ведь в духовных танцах присутствует гармоничная мелодия, точно выдерживается внутренний ритм; если танец парный, то происходит смена партнера.

После этого танца среди симоронцев за Вапити закрепилось имя ЧИНЧИНАТА.

В один из вечеров по лагерю разнеслась новость: Вапити поймал браконьера!

Им оказался наш Никита, который срубал ветки молодых елок, с целью постройки шалаша. Fireman сказал: «Это прецендент! Придется устроить суд!»

Папа тут же вспомнил, что два года назад дал Чинчинате несколько камней с симоронской бани для «Светлоча». Особенно вождю понравился круглый камень, венчавший симоронский турик. Папа стал «тем, который дает голыш Firemanу», и в результате Никита отделался публичным порицанием.

Спустя несколько дней Борода и Папа занимались привычным делом — неторопливо пилили дрова для очередной бани, которые случались через день.

Невзначай Папа произнес:

— Неплохо бы расколоть толстые чурки, а то они не успеют прогореть.

— Это чем вы собираетесь колоть? — внезапно раздалось из кустов, и оттуда вынырнул Чинчината.

— Я просто фантазировал, — обронил Папа.

— А вы не брали мой колун? — спросил вождь, с достоинством поглаживая кругленький животик, выглядывавший из-под жилетки. — Уже второй день, как он пропал.

— Да нам колоть лень — мы предпочитаем средние сосенки, так что колун нам ни к чему.

— Говорят, вы можете найти его?

— А ты повторяй: «Я тот, который поглаживает живот» — он и найдется.

Чинчината недоверчиво покосился на нас, а мы, не в силах сдержать ехидные улыбки, посоветовали не только повторять имя, но и почаще поглаживать живот на самом деле, причем обязательно по часовой стрелке. Поняв, что большего добиться не удастся, вождь покинул нашу стоянку.

Через пару часов мы отправились в общий лагерь и на подходе к нему услышали гулкие удары колуна.

Однажды Андрей познакомился с офицерами, которые закончили лодочный поход по озеру. Они устроили лесную баню и пригласили Андрюху. Для многочисленных туристов изложим подробное описание конструкции бани.

Из больших камней выкладывается турик — устойчивая конусообразная конструкция, которую надо сложить достаточно тщательно, так как затем турик обкладывается дровами, и устраивается большой «пионерский» костер.