Во время беседы с Катей открылась другая проблема — конфликты с отцом. Он жил отдельно и продолжал пьянствовать, а, напившись, мог позвонить Кате и наговорить гадостей. Кроме того, отец регулярно сокрушался, что она не выходит замуж. Оставить эту проблему без внимания мы не могли, и папаша был переименован. Диагностическое имя звучало так: «Я тот, который преследует и оскорбляет Катю», а новое имя: «Я тот, который открывает сундук с самоцветами»(. Оно получилось в результате переименования через трэк. На третьем экране возникла следующая картинка: невероятных размеров деревянный сундук, обитый ржавыми железными полосами. На сундуке висит тяжелый амбарный замок. Внезапно замок падает, и крышка сундука медленно, со скрипом поднимается. О чудо! От сундука исходит ослепительное сияние — он доверху наполнен драгоценными камнями, сверкающими всеми оттенками.
Когда я писал эти строки, то вспомнил, что в комнате, где мы работали с Катей, ныне стоит громадный сундук с железными полосами. Правда, пока без каменьев. Воистину Симорон неисчерпаем по части сюрпризов!
Катя с энтузиазмом примеряла новые маски. Вспоминая об отце и общаясь с ним, она повторяла как заклинание: «Я тот, который открывает сундук с самоцветами». Отец стал гораздо реже беспокоить ее. А если и звонил, то почти трезвый, справлялся, как дела, и вел себя вполне дипломатично. На личном фронте события разворачивались стремительно. Вскоре Катя познакомилась с приличным парнем. Она ему очень нравилась, и отношения приобрели серьезный характер. Долгожданная свадьба была не за горами. Обрадованная разительными переменами, Катя ослабила бдительность и опять завихрилась. А произошло следующее.
Она была приглашена на свадьбу к брату. Ехать не хотелось, беспокоило предчувствие, что папа опять наклюкается и заведет старую шарманку. Это был первый сигнал тревоги. Однако Катя поехала. Второй звонок раздался, когда она приехала на свадьбу брата, и отец ехидно спросил: «А на твоей-то свадьбе когда мы погуляем?» И, наконец, гроза разразилась во время свадьбы. Отец действительно дошел до кондиции, после чего встал и громогласно объявил:
— Да, видимо, не удастся мне дожить до Катькиной свадьбы. Что же ты, дочка, отца родного не уважаешь? Видать, непутевой я тебя воспитал, раз никто замуж брать не хочет. А ведь я так мечтал понянчить внуков!
Настроение было испорчено, жутко разболелась голова, и Катерина оказалась полностью выбита из колеи. Положение усугубилось тем, что жених пропал. Катя безуспешно пыталась дозвониться ему, однако никто не мог ответить, куда он делся. На несколько месяцев Катей овладела слабость и апатия. Не выдержав, она приехала ко мне. Когда я выслушал ее рассказ, то схватился за голову — Катя пропустила целую серию сигналов! Нарастание вихря можно было остановить в любой момент. На первой стадии, когда возникло недоброе предчувствие, достаточно было его отблагодарить. На второй стадии тоже можно было предотвратить грозу, «приоткрыв сундук с самоцветами». Да и на третьей стадии Катя вполне могла избегнуть столь неприятных последствий, к тому же отец сам произнес симоронское имя: «Я тот, который нянчит внуков».
Происшедшее было наглядной демонстрацией того, как усиливается неблагоприятный сигнал, если мы оставляем его без внимания. Симорон Степаныч иногда устраивает подобную инспекцию, проверяя, насколько прочно мы утвердились в новом имени, и Катя эту проверку не прошла. Впрочем, всегда остается шанс вернуться в поток благополучия. И мы с Катей вновь взялись за дело.