Менее трагические уродливые формы эта повышенная пассионарность, при определенной конфессиональной доминанте, приняла в Египте. Там, правда, не требовали, чтобы их убивали, но говорили: "Нет, мы откажемся от всей жизни, которая нас привлекает. Мы всего хотим. Мы хотим эти вкусные финики, мы хотим это сладкое вино, мы хотим этих милых женщин, мы хотим наслаждаться поэзией, а ведь это же все грешно! Все! Уходим в пустыню!" Уходили в Фиваиду, в Верхний Египет и сидели там на крайне постной пище - кусок хлеба и немножко воды, дабы убить свою плоть, подавить желания. Даже сами себя наполовину в землю закапывали, чтобы избежать соблазнов, если те случались. Так родилось монашество и аскеза. Было ли это плохо или хорошо? Я бы сказал, с точки зрения нашей, географической, т.е. с точки зрения охраны природы, это было очень хорошо, потому что если бы этих страшных оголтелых пассионариев да выпустить на природу или на людей напустить, так они бы столько дров наломали, что и подумать страшно! И это-то реальное ослабление пассионарности всей системы спасло Византию от полного распада, хотя от неполного не спасло. Пассионарный взлет увел у Византии Закавказье, которое ей принадлежало, Сирию с Месопотамией, всю Африку и Сицилию. Удержать эти земли оказалось невозможно, удержалась только Малая Азия и южная часть Балканского полуострова (северную часть захватили славяне). Южная часть Балканского полуострова - относительно маленькая территория, имевшая, естественно, меньше пассионариев, могла организовать их в систему защиты.
Те, кто не сидел в Фиваиде, немедленно развивали бурную деятельность, которая отнюдь не пошла на пользу ни им, ни церкви, ни Византийской империи - вообще никому. Они начали проповедовать разные учения. Вот, например, в Александрии появился один пресвитер, священник Арий, очень образованный человек, который сказал, что есть в Троице Бог-отец и Бог-сын, значит, отец раньше, сын позже, сын меньше, чем отец. "А-а-а! - сказали ему. - Ты что? Хулишь Господа Бога нашего? Отец и Сын - это просто названия, которые мы на нашем бедном языке даем, а они равны". Ну, казалось бы, поспорили и разошлись. Нет! Дикая свалка, междоусобная война, аресты, доносы, наушничество. Первых императоров обратили в арианство, они начали преследовать противников Ария. Потом император Феодосии оказался связан с противниками Ария, поддержал православных, которые победили ариан. Но арианство распространилось среди готов, вандалов, бургундов - вообще германских племен, т.е. германцы и римляне оказались разной веры, и все из-за абстрактного спора.
Но когда с арианами покончили, казалось бы, можно успокоиться. Ничего подобного! Возник спор о том, имеет ли Христос одно тело или два: божественное и человеческое или только одно божественное? О том, что у Христа тело только одно, человеческое - об этом и разговора быть не могло. Была в III в. такая идея у Павла Самосатского, но о ней не стали разговаривать. А тут еще начался спор: дева Мария, она кто - Богородица или Христородица? Созвали собор в Эфесе в 431 г. Большинство стояло за то, что у Христа два тела и вообще нечего шум поднимать, но в 449 г. в Эфес приехали египетские монахи, анахореты в рясах из верблюжьей шерсти, надетых на голое тело, подпоясанных веревками, а за поясом большие топоры; они бегали по Эфесу и кричали: "Надвое рассеките признающих два естества!"F10Этот собор был назван "Эфесским разбоем".
Началось заседание собора, монахи ворвались туда, переломали писцам пальцы, митрополита загнали под стол и забили ногами, стражу разогнали. Создался такой кошмар, что пришлось перестраивать весь собор и переносить его поближе к столице, в Халкидон, отбирать депутатов специально по спискам, окружить здание войсками. Собор этот принял решение, которое и сейчас лежит в основе христианской церкви, но это решение вызвало отпадение Египта и Сирии, которые передались арабам в VII в. Была ли кому-нибудь от этого польза? Все это издержки пассионарного подъема. О "пользе" и речи не было.