Но неутомимый Камар ад-Дин собрал верных соратников и освободил Семиречье. В 1390 г. Тимур снова послал против вождя кочевников войско, которое загнало Камар ад-Дина в Горный Алтай, «страну куниц и соболей», и с 1392 г. о Камар ад-Дине больше никто не слышал. Зато вернулся Хызр-Ходжа и при помощи монгольского племени дуклат восстановил погибавшее государство. Вместо возобновления войны Хызр-Ходжа послал свою дочь в гарем Тимура в 1397 г. и спокойно правил в Могулистане до смерти в 1399 г. Тимуру было не до него.
Единственным человеком, сумевшим извлечь пользу из этой неудачной войны, был суздальский князь Борис Константинович. Будучи мобилизован Тохтамышем в 1389 г., он сопровождал хана в походе 30 дней, «и потом царь пощаде его, отпусти его назад от места, нарицаемого Уруктана (?! —
Л. Г.), и повеле ему дождать себе в Сараи, а сам шел воева…» (Воскресенская летопись).
[1135]Разбитый Тохтамыш, ожидая продолжения войны, искал союзников. Он попытался наладить союз с Египтом,
[1136]что было бессмысленно из-за дальности расстояния, и с русским князем Василием Дмитриевичем. Но пока возобновление дружбы с Москвой было в перспективе, хан отдал богатый Нижний Новгород Борису, выгнавшему оттуда своих племянников. Василий Дмитриевич Кирдяпа получил крошечный Городец на берегу Волги, чуть выше Нижнего Новгорода, а Семен оказался вовсе без удела и стал служить татарскому хану ради пропитания.
Василий Дмитриевич в 1390 г. отправился в Орду и купил ярлык на княжество Нижегородское: «Умзди князей царевых, чтоб печаловались о нем царю Тохтамышу. Они же взяша много золото и серебро и великие дары, такоже и царь Тохтамыш…»
[1137](Никоновская летопись). Но думал ли Тохтамыш, что этим он подписал гибель своей державы? Видимо, нет!
19 января 1391 г. Тимур решил выступить против Тохтамыша. Тот прислал Тимуру посольство с мирными предложениями, объясняя минувшую войну «несчастной судьбой и советами злых людей».
[1138]Если это была правда, что вероятно, то это только подтверждает предположение, что в улусе Джучиевом хан был марионеткой своих нойонов и беков, а эти последние унаследовали традиции отнюдь не «людей длинной воли», а завоеванных ими половцев, причем не пассионарных, а персистентных, пребывавших в гомеостазе. Как таковые, они обладали повышенной эмоциональностью и слабым воображением.
Тимур напомнил послам о благодеяниях, оказанных им Тохтамышу, и его черной неблагодарности, предательских вторжениях в Азербайджан и Среднюю Азию и закончил заявлением, что раз нельзя верить, то необходимо воевать. 21 февраля войско Тимура выступило в поход на север.
Действительно, неустойчивость Синей Орды в отличие от Золотой в соблюдении договоров и обещаний вызывала в соседях ответную неискренность. Князь Борис Суздальский был обманут, ибо, получив ярлык на Нижний Новгород, он тут же был лишен поддержки хана. В Москве не могли забыть резни 1382 г., происшедшей тоже вследствие гнусного обмана. Хотя русские не восстали против Тохтамыша и продолжали оказывать ему содействие,
[1139]но делали это столь вяло, что их участие на ходе событий не отразилось. Война потекла по плану Тимура, а он умел продумывать кампании.
207. Вслед за весной