Первыми изгоями оказались внуки Ярослава: Ростислав Владимирович, сын неудачливого военачальника похода на греков в 1043 г., скончавшегося в Новгороде в 1052 г., Борис Вячеславич, осиротевший в Смоленске в 1057 г., в возрасте одного года, и Давыд Игоревич, на год моложе Бориса, осиротевший двухлетним. Они были крайне несхожи по характеру, но все пассионарны и все участвовали в тьмутараканских событиях, потому что Тьмутаракань была самым удобным городом для неудачников, не имевших места в жизни на Руси.
Легко себе представить, что чувствовали эти юные князья, наблюдая, как живут и чего ждут их двоюродные братья: Мстислав и Святополк Изяславичи в Киеве; Глеб, Роман, Давыд, Олег и Ярослав Святославичи в Чернигове, Владимир и Ростислав Всеволодичи в Переяславле! У них было все: богатство, образование, связи, перспективы, а князей-изгоев кормили, пока они были детьми, да и то только потому, что на Руси тогда не было голодных. А что дальше?
И вот на этих-то лишенцев обратили внимание тьмутараканские евреи в 60-х годах XI в., ибо ими управлял крутой и умный Святослав Ярославич через своего старшего сына Глеба, человека волевого, мужественного и решительного. Евреям гораздо больше подошел бы Изяслав, женатый на полячке, друг немцев, но им не повезло, и надо было что-то придумать. А тут как раз подвернулись половцы… и начался новый период истории западной окраины Великой степи.
80. Появление половцев
«Никогда ничего не кончается» — таково мнение современников любых исторических событий, потому что «начала» и «концы» всегда тесно переплетены друг с другом. Различать их можно только на большом расстоянии. Вот поэтому проникновение сельджуков в Иран и Малую Азию, а половцев — в Причерноморье казалось хронистам XI в. только очередными вариациями расстановки сил. Но этнолог, имея ретроспективу древней истории этих этносов и зная их последующую судьбу, может отыскать их место и определить степень их значимости для соседей и потомков на канве глобального культурогенеза и локальных процессов этногенеза.
Все тюркские этносы XI в. были «стариками». Появились они вместе с хуннами и сарматами в III в. до н. э., прошли все фазы этногенеза и превратились в гомеостатичные реликты. Казалось бы, они были обречены, но случилось наоборот. Персидский историк Раванди писал сельджукскому султану Кай-Хусрау в 1192–1196 гг.: «…в землях арабов, персов, византийцев и русов слово (в смысле преобладание. —
Л. Г.) принадлежит тюркам, страх перед мечами которых прочно живет в сердцах»
[568]соседних народов.
Так оно и было. Еще в середине XI в. бывший газневидский чиновник Ибн-Хассуль в своем трактате против дейлемитов перечисляет «львиноподобные качества тюрков: смелость, преданность, выносливость, отсутствие лицемерия, нелюбовь к интригам, невосприимчивость к лести, страсть к грабежу и насилию, гордость, свободу от противоестественных пороков, отказ выполнять домашнюю ручную работу (что не всегда соблюдалось. —
Л. Г.) и стремление к командным постам».
[569]