Не менее важные черточки и детали отмечает надпись Тоньюкука. Начинает он с того, что представляется читателю: «Я сам, мудрый Тоньюкук, воспитан для государства Табгач, так как весь тюркский народ был в подчинении у государства Табгач». Тоньюкук был образованным тюрком, подобно Ашидэ Юань-чженю, и помощь двух квалифицированных советников, очевидно, сыграла немалую роль в успехе восстания. Разгром народного движения Тоньюкук описывает так: «оставшиеся независимыми среди деревьев и камней соединились, и их составилось 700 человек. Две части из них были всадники, а одна часть была пехотой. (Драгоценное указание, объясняющее слабую маневренность тюрков в минувшей войне и заслугу Кутлуга, сумевшего добыть лошадей, необходимых для партизанской войны. — Л. Г.). Тот, кто семьсот людей заставил следовать за собой, старший из них был шад [т. е. принц крови]. Он сказал: «Приставай ко мне». Я был к нему приставшим — мудрый Тоньюкук. Не каганом ли мне его пожелать, говорил я в сердце своем. Я думал: если будущий хан вообще знает, что есть тощие быки и жирные быки, он не знает, который жирный бык и который тощий бык. (Тоньюкук с некоторой деликатностью указывает на неуменье Кутлуга разбираться в людях и оценивать их по достоинству. — Л. Г.). Так как небо даровало мне знание, то, несмотря на малые способности хана, я сам захотел его ханом. О хан! С мудрым Тоньюкуком в качестве бойла бага тархана [государственный советник] я Ильтерес да буду каганом»
[1071]. Если откинуть самохвальство Тоньюкука, то в остальном этот текст согласуется с приведенными выше и картина восстания встает перед нашими глазами.
Надо сказать, что сами китайцы весьма подыграли тюркским повстанцам. Пэй Хин-кянь, подавивший восстание Фуняня, способный и опытный полководец, любимый воинами за справедливость, бескорыстие и осмотрительность, спасавшую жизнь рядовым бойцам, впал в немилость и умер в ссылке
[1072]. Заменить его удалось не сразу, и повстанцы получили передышку, которую они использовали для реорганизации.
Пограничная война.На организацию отряда Кутлуга ушел весь 682 год. В 683 г. он перешел к активным действиям. Тюркская конница молниеносными ударами разгромила почти всю укрепленную линию вдоль Великой стены к востоку от Ордоса, нигде не подставив себя под удар регулярных войск. Тюрки разграбили пять военных округов и только в одном, шестом, были отбиты. Шаньюево наместничество было блокировано, а в последующие три года движение по дорогам для чиновников и ратников было невозможным
[1073].
Успеху тюрок способствовал происшедший в Китае государственный переворот. Вдовствующая императрица У-хоу арестовала своего сына Чжунцзуна и сослала его в центральный Китай, дав ему княжеский титул.
Как всегда в таких случаях бывает, у наследника оказались сторонники, которых нужно было репрессировать, и заниматься тюркютами было некогда. Лишь в 686 г. военачальник Шунь-юй Кхяньпин двинулся на повстанцев, стремясь захватить их семьи, жившие в укрепленном лагере у гор Цзунцайшань
[1074]. Кутлуг вышел навстречу врагу. В кровопролитном бою у Синьчжоу (в провинции Шаньси) китайцы были разбиты. Их потери исчислялись в 5 тыс. человек.
На это пришлось реагировать. Против тюрок были брошены значительные силы с воеводой Чан-чжи во главе. Чан-чжи был одним из наиболее талантливых танских генералов и весьма отличался своей храбростью, физической силой и талантом в войне против Тибета.
Чан-чжи взялся за дело серьезно. В битве при Хуанхуадуе
[1075]в 687 г. тюрки были разбиты. Китайская конница гнала их около 20 км
[1076], но они успели оторваться от противника и ушли в Великую степь. Один из подчиненных Чан-чжи, Цуан Бао-би, желая выслужиться, выступил за границу и через лазутчиков обнаружил лагерь тюрков. Бао-би попытался застать их врасплох, но тюрки заметили приближение врага и успели построиться в боевой порядок. Китайцы дрались отчаянно, но были разбиты. Весь корпус погиб, кроме вождя, успевшего убежать.
Кампания кончилась, и, надо признать не в пользу китайцев. Выгнать мятежных кочевников с Желтой реки в Алтайские горы было все равно что пустить щуку в воду. Тюрки показали небывалую стойкость и упорство, поражение не разложило, а сплотило их. Воля к борьбе не погасла, и это определило ход событий, который привел к восстановлению тюркского каганата. Для самих китайцев тюрки стали уже недосягаемы. Теперь китайцам пришлось действовать силами своих застойных союзников и в первую очередь уйгуров.