Моя фантазия игриво предложила мне идею, что я - грациозная медуза, лениво
плавающая в океане, мягко колышущаяся в потоках воды. Отождествление,
первоначально неуверенное, как во сне, постепенно становилось все более и более
реальным. Появились примитивные, весьма убедительные филогенетические ощущения; я
пережил множество странных процессов, не имеющих ничего общего с обычными
человеческими ощущениями. Это постепенно стало переходить в отождествление с
разного рода рыбами и'водорослями, столь же подлинное и поразительное по богатству
биологических деталей.
Но одновременно со всем этим постоянно присутствовало ощущение, что я плод,
плаваюший в утробе и связанный с материнским организмом через пуповину и плаценту.
Я ощущал сложный и богатый обмен, происходивший между нами, частично
биохимический и физиологический, частично эмоциональный и даже телепатический. В
какой-то момент мною завладела тема крови как священной жизнедающей субстанции. Я
чувствовал связь с матерью через плаценту и ясно ощущал поток крови в артериях и
венах, прохождение кислорода и питательных веществ и удаление продуктов
метаболизма. Это перемежалось различными архетипическими и мифологическими
темами, сосредоточенными вокруг значения крови и различных ее свойств. Внезапный
сдвиг на более поверхностный уровень принес также другой аспект сходного
переживания - подлинное отождествление с кормящимся младенцем, где священной
субстанцией было молоко.
И вдруг эти позитивные переживания были прерваны волнами сильного физического и
эмоционального дискомфорта и чувством непонятной таинственной угрозы. Это
состояние имело определенный химический аспект - я чувствовал себя отравленным,
больным, меня подташнивало. Ужасный вкус во рту чуть не довел меня до рвоты. В то же
самое время я чувствовал, что мною овладели темные метафизические силы. Когда этот
эпизод демонического нападения закончился и поле переживания вновь расчистилось, я
вернулся к глубокому океаническому блаженству. Я подумал, что моему
внутриутробному существованию, наверное, нанесло вред какое-то событие в
материнском организме.
Затем океанические переживания сменились космическими. Я чувствовал себя
космонавтом,
плавающим
в
безграничном
космическом
океане,
связанным
поддерживающим жизнь шлангом с "кораблем-маткой", но одновременно с этим я
оставался и зародышем, Вселенная звезд и ясно очерченный в ней Млечный путь все эти
миллионы галактик давали мне чувство невероятного покоя и невозмутимости. Оно было
настолько всеобъемлющим и вневременным, что события любого рода и любого
масштаба казались незначительными пустяками,
По мере того как сеанс подходил к концу, переживания вернулись на Землю, однако
чувство вневременности продолжалось, приняв иную форму. Я стал секвойей, безучастно
наблюдающей течение тысячелетий, наподобие гигантской статуи Будды, неподвластной
суете и хаосу человеческой жизни с ее повторяющимися циклами смерти и рождения. Как
бы для того, чтобы подчеркнуть незначимость размеров в мире сознания, переживание
превратило меня в колючую конусообразную сосну в горах Сьерры, которая также живет
тысячи лет.