телеграмму чикагской группе физиков, занимавшихся созданием атомной
бомбы: «Поздравляю новых родителей. Едва могу дождаться повидать
новорожденного». В статье «Лос Аламос из-под земли» Ричард Фейнман
писал, что, будучи в отпуске в связи со смертью жены, он получил
телеграмму, в которой говорилось, что дитя ожидается в такое-то и такое-
110
то число. В Лос Аламосе об атомной бомбе говорили как об
«оппенгеймеровом дитяте».
В лабораториях Лоренса Ливермор водородную бомбу прозвали
«теллеровым дитятей», хотя те, кто хотел умалить вклад Эдварда Теллера,
утверждали, что он был не отцом бомбы, а ее матерью. По их заявлениям,
настоящим отцом был Станислав Улам, который «зачал» бомбу, после чего
Теллер ее только «вынашивал». Понятия, связанные с материнством в
дальнейшем были перенесены и на «вскармливание» — обеспечение
ракетоносителями.
Докладывая об первом успешном ядерном испытании, Генерал Гроув
послал полное торжества шифрованное телеграфное сообщение военному
секретарю Генри Стимсону на Потсдамскую конференцию: «Доктор в
невероятном восторге и уверен, что малыш такой же здоровяк, как и его
большой братец». И хвастал: «Свет его очей различали отсюда до
Хайхолда, а его крики я мог слышать отсюда и до самой своей фермы».
Стимсон, в свою очередь, сообщил об этом Черчиллю, послав ему записку,
в которой было написано: «Дети рождены удовлетворительно».
Уильям Л. Лоренс, будучи очевидцем испытания первой атомной бомбы,
восторгался: «Большой грохот раздался примерно через сотню секунд
после великой вспышки — первый крик новорожденного мира». Ликующая
телеграмма Эдварда Теллера в Лос Аламос извещала об успешном
испытании водородной бомбы «Майк» на атолле Эниветок Маршалловых
островов: «Это мальчик». Как заключила Кэрол Кон, ученые-мужчины дают
жизнь потомству, осуществляя предельное господство над женственной
«матерью-природой».
Кэрол Кон в своей статье упоминала также об изобилии в языке
«интеллектуалов от обороны» откровенной половой символики. Природа
этого материала, связывающего пол с агрессией, господством и
скатологией, выказывает глубокое сходство с образностью БПМ-3.
Например, зависимость Америки от ядерного оружия объяснялась как
неопровержимая из-за того, что иначе «вы получите гораздо больше
удовольствия на свою задницу». Вот объяснение одного профессора,
почему ракеты MX должны помещаться в бункеры новейших ракет
«Минитмен», вместо того чтобы заменять более старые и менее
совершенные: «Вы же не собираетесь взять самую прекрасную ракету,
которая у вас есть, и засунуть ее в вонючую дыру». А однажды выражалась
серьезная забота о том, что «мы должны крепить наши ракеты, для того,
чтобы у русских они были менее стоячими, чем у нас». А один консультант
в Совете государственной безопасности разглагольствовал о «выпуске 70
или 80 процентов нашего мегатон-нажа на одну оргазмичную вамп».
Лекции были переполнены такими понятиями, как «стоящие торчком»
пусковые установки, «коэффициент покрытия» тяговооруженностью,
«мягкое всаживание», «глубокое проникновение и сравнительные
преимущества пролонгированных», нежели «порывистых атак». Другим