поедание фекалий и питие мочи (копрофилия и уролагния), клинический садомазохизм и
определенные случаи фетишизма и гомосексуальности.
Многие важные аспекты шизофренического процесса, кажется, представляют
перинатальные элементы в более-менее чистой форме. Здесь это глубокое бессознательное
содержание не смягчается и не изменяется последующим биографическим материалом, как в
случае большинства вышеупомянутых нарушений. Так, эпизоды дьявольских пыток, крайних
физических и эмоциональных страданий, кажущихся бесконечными, глубокое чувство
абсурдности существования или видения чудовищного мира картонных фигур и автоматов,
описываемые многими психотическими пациентами, указывают на участие БПМ II. Сценарии,
включающие смерть, расчленение, уничтожение мира, космические катастрофы, искажения
агрессивных и сексуальных импульсов, озабоченность биологическим материалом и
эмпирический фокус на триаде рождение-секс-смерть, характерны для БПМ III. Мессианские
иллюзии, отождествление с Христом и переживания возрождения или воссоздания мира
связаны с переходом от третьей к четвертой перинатальной матрице. Ускорение и завершение
процесса смерти-возрождения связано с исчезновением многих из данных психотических
симптомов.
Таким образом, перинатальная область бессознательного, видимо, является
универсальной, недифференцированной матрицей для ряда разных психопатологических и
психосоматических симптомов и синдромов. Развивается ли патология или нет и какую
специфическую форму принимает, зависит от качества и природы постнатальной жизни
индивида. Это объясняет, почему переживания смерти и возрождения могут быть связаны с
драматичными улучшениями в широком спектре клинических состояний и проблем.
Терапевтические механизмы, доступные на этом уровне, гораздо более сильны, чем любые
известные традиционной психиатрии и психотерапии. Эти глубокие изменения, похоже,
включают комбинацию из двух важных терапевтических факторов. Первый это
высвобождение и разрядка огромных объемов сдерживавшихся эмоций и физических
ощущений, связанных с БПМ II и III, дававших энергию для клинических симптомов. Второй
это целительный потенциал экстатических состояний единства, испытываемых в контексте
БПМ IV и I. Эти переживания оказывают такое глубокое влияние на клинические симптомы
разного рода, на структуру личности, иерархию ценностей и мировоззрение, что заслуживают
дополнительного внимания.
Я считаю, что эмпирическое содержание перинатальных матриц невозможно свести к
воспоминанию биологического рождения. Однако один из способов подойти к этому новому
терапевтическому принципу состоит в том, чтобы сосредоточиться на биологических аспектах
перинатального процесса. Независимо от того, может ли быть установлена причинная связь,
переживания океанического экстаза и космического единства кажутся глубоко связанными с
недифференцированным состоянием сознания, которое испытывает ребенок при
симбиотическом взаимодействии с материнским организмом во время ненарушенного
внутриутробного существования и кормления грудью. Связь чувств космического единства с