казались принадлежавшими травматическому воспоминанию, связанному с няней. В этом
месте тревога на ЛСД сеансах Тома стала гораздо более примитивной и стихийной; Рывки
теперь казались связанными с очень неприятными вкусами и оральными ощущениями. Это
постепенно перешло в повторное переживание ощущений из раннего детства, связанных с
применением к слизистым оболочкам рта различных дезинфицирующих средств, когда он
болел микозом. Мышечные подергивания были особенно сильными у головы и шеи Тома, и он
определил их, как попытки избежать этого медицинского вмешательства. В интервалах между
сеансами Том демонстрировал сильное негативное отношение к больницам и медицине; он
критиковал и высмеивал медицинские аспекты наших лечебных процедур и протестовал
против них.
На этой стадии к его тревоге добавились сильный голод и жажда, чувства холода и
эмоциональной депривации. На своих ЛСД сеансах он теперь повторно проживал
травматические моменты из больницы, где его держали первые семь месяцев жизни. При этом
он жаждал присутствия женщин и физического контакта с ними и просил находиться рядом
терапевтов женского пола и медсестер—людей, которых он раньше не мог терпеть. В этом
контексте, похоже, они компенсировали фрустрацию и эмоциональную депривацию, которую
он испытывал в больнице, где поверхностные профессиональные подходы не могли
удовлетворить его младенческие потребности. В свободных интервалах между сеансами Том
был охвачен потребностью найти идеальную женщину; его депрессия усиливалась, и он
испытывал непреодолимую потребность употреблять огромные количества алкоголя и
различных наркотиков.
Когда Том стал повторно проживать свое трудное рождение, во время которого его мать
умерла, и его самого еле спасли, он обнаружил, что на самом деле, многие его симптомы
коренились на перинатальном уровне. Его паническая тревога, агрессия, вина и огромное
напряжение внезапно оказались производными его травмы рождения. Теперь он понимал, что
мощные мышечные рывки и толчки являются запоздалой разрядкой сдерживаемых энергий,
связанных с «гидравлическими» аспектами рождения. Поведение тома в период родовых
сеансов было импульсивным, жестоким и беспорядочным; оно характеризовалось
отыгрыванием странных амбивалентных тенденций и конфликтов между зависимостью и
независимостью. Немалая их часть переживалась в контексте отношений переноса; по
конвенциальным стандартам поведение Тома назвали бы психотическим.
В своем шестьдесят пятом психолитическом сеансе Том, похоже, завершил процесс
рождения и испытал свое первое трансцендентальное переживание, за которым последовало
значительное, но непродолжительное улучшение. Потребовалось ещѐ шесть сеансов и
несколько месяцев нестабильного клинического состояния перед тем, как он вновь обрел
равновесие. В следующие за ЛСД терапией годы Тому не требовалась госпитализация, и он не
зависел от психиатрической помощи. Он женился и был в состоянии работать и заботиться о
двух своих детях.
Иногда с виду странные ощущения, эмоции и мысли, происходящие в контексте
последействий ЛСД, можно естественно и логически объяснить, когда субъект открывает и